Golden Gate

Объявление

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Golden Gate » Архив игровых тем » Дом с привидениями


Дом с привидениями

Сообщений 1 страница 11 из 11

1

1. Название воспоминания/события
Дом с привидениями
2. Действующие лица
Цезарь, Имоджен
3. Дата/примерная дата и время
20 декабря 2011 г, Вторник, что-то около полудня
4. Краткое описание
Похоже, Моджи удалось немного отвлечь Цезаря от его глобальных проблем, а главное - почти решить свою собственную, с поиском помещения. Ведь у Эйвери, оказывается есть собственный (кто бы мог подумать?) театр! При том, пока еще полузаброшенный, что Имоджен и нужно. Упускать такую возможность нельзя, и мисс Гарднер прямо из Ледового Дворца отправляется со своим одногруппником в загадочный "Мажестик"...
5. Эпиграф

Любое приключение должно с чего-либо начаться… банально, но даже здесь это правда… (Льюис Керрол)
http://25.media.tumblr.com/tumblr_m9158lEJK31rnrlybo1_500.gif

0

2

Продолжаем отсюда

- Какие пикантные подробности, дорогой... - Получив ладошкой по плечу, настигнутая преследователем Моджи, как ни странно, все-таки смогла сохранить равновесие и даже по инерции прокатиться еще немного и чуть не столкнуться с каким-то парнем, выделывающим сложный пируэт и грозящим зазвездить такому нубу фигурного катания, как мисс Гарднер, коньком в висок. Кое-как уклонившись от членовредителя и проводив его долгим уничижающим взглядом, блондинка снова развернулась к удаляющемуся Эйвери.
- О да, мои колеса стоят на парковке поблизости, если конечно ваша светлость не побрезгует прокатиться в моем скромном "жучке". - Хитро сощурившись и чуть прибавив скорости (и едва не расплатившись за это разбитым о плечо Цезаря носом), Имоджен догнала-таки своего одногруппника и подхватила его под ручку, стараясь хотя бы до бортика через прибывающую толпу катающихся добраться без особых потерь. - Я вот, кстати, так толком и не определилась - какой спектакль делать... Хочется что-то из греческих трагедий, но я не знаю, сколь это уместно...
Приземлившись на лавочку, Моджи принялась упорно расшнуровывать пыточные ботинки, которые простые обыватели-обуватели, судя по всему - по недомыслию, называли коньками. Она так увлеклась процессом, что не сразу заметила муки, претерпеваемые Эйвери, который безуспешно пытался распутать, не побоюсь этого слова, гордиев узел, в который как-то умудрился завязать шнурки.
- Да ты, я смотрю, ко всему подходишь основательно... Хочешь, я сбегаю в супермаркет и принесу пилу, м? - И все-таки настроение эта странная забава из разряда "сумей не покалечиться за свои тридцать минут позора... или, хотя бы, сильно не покалечиться" поднимала. Правда, Имоджен надеялась, что не сделает хуже своими шуточками, которые адекватно могли воспринимать только Сэмюэль, Марти и Эдриан. Других ее специфическое чувство юмора чем-то смущало... - В общем, у меня в сумочке есть маникюрные ножницы. Давай разрежем, что ли? Я потом узелок аккуратно завяжу - никто и не заметит.
Три минуты поисков, в течение которых из сумочки были извлечены визитница, обжимка для кабеля, пузырек духов и мобильный телефон (как всегда - севший), наконец увенчались успехом и извлечением на свет божий ножничек, и то только благодаря тому, что мисс Гарднер умудрилась об них уколоться.
- Тьфу ты блин, спящая красавица недоделанная...
В общем, пока Цез перерезал свои путы - Моджи заклеивала палец пластырем. А когда со всеми этими манипуляциями и переодеваниями было покончено, парочка массовиков-затейников с облегчением покинула ледовый комплекс и направилась к стоянке. Жук приветственно пикнул сигнализацией, показывая, что готов вести хозяйку хоть на край света. Погрузившись в уютный салон, Имоджен вставила ключ зажигания и обернулась к Цезарю.
- Ну, показывай дорогу...
...Вскоре они уже мчались по полуденным улочкам Сан-Франциско навстречу "Мажестику"...

+1

3

Цезарь тактично умолчал о том, что в его воображении в те самые первые секунды, когда Имоджен вообще заговорпила о предстоящем празденстве, возник полный таинственности готичный антураж с легким налетом мистики, и что греческие мифы там и рядом не валялись. В конце-концов, это праздник Гарднер и ее задумкам никоим образом не должно помешать то, что Эйвери еще со школьной скамьи в непримиримой вражде с мифологией, к какой бы культуре она ни относилась. Надо будет - почитает. Всемогущий Гугл в помощь.
   Да уж, с узлами, которые с особой тщательностью навязал на коньках молодой человек, пришлось повозиться и изрядно попотеть, что, впрочем, не привело ни к каким результатам. Что и говорить - плести узлы оказалось гораздо проще, чем распутывать. На деловитое предложение Моджи сгонять в хозяйственный отдел за пилой, Цезарь ответил зловещей усмешкой - в его бурном воображении моментально всплыли наиболее эффектные кадры сначала из Пилы, а потом, собственно, из пародии на оную.
- Пила не сможет разрезать узел... но зато на ура отчекрыжит ногу! - фирменно "отсалютовав" бровями, прохрипел Цезарь, хищно покосившись на плененную спортивной обувью конечность.
  На сей раз помощь дамской сумочки, которая способна вместить в себя весь ассортимент плотника/слесаря/автомеханика и аптекаря, оказалась неоценима, и вскоре он наконец оказался на свободе, ощущая ногами величайшее блаженство. В такие минуты так и хочется пафосно продекламировать, дескать "Как мало человеку для счастья надо", но таких фраз Цезарь избегал даже в самые эмоциональные моменты, потому что уж для его-то счастья как раз таки нужно было немало... Власть над миром и что-нибудь покушать - как гласит народное творчество.
- Эй-эй-эй, не засыпай, окей? Потому что, увы, я - не твой принц, а искать оного по белому свету - не моя специализация, - не удержался от шуточной сентенции Эйвери а затем, когда наконец все бытовые мелочи были улажены, они с Имоджен наконец отправились в увлекательное путешествие, которое завершалось узкими улочками окраины Сан-Франциско.
  Пару раз за дорогу молодой человек, напуская на себя отрешенный и задумчивый вид, вдруг спохватывался, отчаянно махал руками и торопливо вещал, дескать, нужный поворот-то уже проехали, а потом, насладившись должным эффектом своего стёба, с удовлетворением пояснял, что это всего лишь шутка. Именно поэтому сейчас, когда Мажестик был совсем-совсем близко, а они с МОджи по невнимательности Эйвери ДЕЙСТВИТЕЛЬНО проехали поворот, ему даже неудобно было как-то сообщать об этом, поэтому Цезарь благоразумно смолчал, а о его промахе мог засвидетельствовать лишь тот явный "крюк", который совершило транспортное средство прежде, чем он наконец торжественно объявил:
- Стоп! Приехали! - сколько гордости было в этих двух простых словах! Сколько внутреннего торжества и предвкушения - так, словно перед ними сейчас раскрывал свои объятия Тадж Махал! Выскочив из "жучка" первым, Цезарь, одну руку заложив за спину, а второй величественно взмахнув по направлению к зданию с неприглядной внешней отделкой, претерпевшей на себе все тяготы времени, счел необходимым представить друг другу Моджи и театр.
- Моджи, знакомься, это - Мажестик. Мажестик - это Моджи. Она моя подруга, поэтому будь с нею дружелюбен, - заговорщически подмигнув зданию, дурашливо добавил молодой человек, хотя, несмотря на то, что он и имел склонность разговаривать с глухими и немыми стенами, все же всерьез головой еще не двинулся, чтобы воспринимать Мажестик, как живого человека НАСТОЛЬКО.

+1

4

Поборов пару раз за время дороги появившееся ненавязчивое желание убить Эйвери, Моджи, в конце-концов припарковалась в месте "Х", про себя ехидно отметив, что один раз Цезарь все-таки ошибся с указанием пути.
- Хреновый из тебя навигатор, радость моя, не обессудь.
На этом привычный обмен шуточками закончился, потому, что стало как-то вдруг не до этого. Выходя из авто и замирая неподвижно, Имоджен даже не заметила, пафосного жеста Цеза в духе дворецкого-конферансье. Взгляд ее был обращен к зданию, казавшемуся заброшенным уже довольно давно, но не потерявшему какого-то своего особенного флера. Это было красиво и печально одновременно. Заброшенный храм искусства наводил на мысли об останках греческих театров, все больше укрепляя Моджи в желании поставить именно что-то из трагедий Эллады... Архитектурная непохожесть абсолютно не смущала девушку, для которой самой важной была именно атмосфера.
Совершенно на автомате захлопнув дверцу машины, блондинка сделала пару нерешительных шагов, рассматривая заброшенный театр.
- Сколько времени он уже пустует?... - Само существование такого здания сейчас казалось Имоджен удивительным и необъяснимым. Ничем не задействованное, не снесенное, оно было своеобразным памятником самому себе, - Неужели за все это время никто не попытался его задействовать? Восстановить? - "Неужели искусство в нынешнее время настолько обесценилось?..."
В голове у мисс Гарднер вдруг мелькнула одна дельная мысль. Ко Дню Рождения, правда, никак не относящаяся, но...
- Цезарь, слушай, а сколько лет самому зданию? - "А вдруг?... Попытка не пытка, в конце концов..."
Сейчас в душе мисс Гарднер боролись два желания. Остаться здесь, на улице, и еще немного постоять, изучая здание, а на самом деле - просто испытывая некую робость перед поверженным гигантом. Вторым же желанием было поскорее попасть внутрь, побродить по театру... У заброшенных зданий вообще была совершенно особенная атмосфера. "Надеюсь, от мародеров оно не сильно пострадало..." поборов какое-то внутреннее благословение, Моджи все-таки решилась.
- Ну здравствуй, Мажестик... - Официальное представление Эйвери заставило ее улыбнуться шире. Непреднамеренное созвучие собственного имени и имени театра вдруг воодушевило девушку. Не то чтобы она сильно верила в судьбу, но подобное совпадение казалось по меньшей мере обнадеживающим.
Мимоходом отметив, что обувь у нее, увы, не самая для экскурсии удачная, и на десятисантиметровых шпильках ходить по заброшенным театрам не сильно сподручно, Моджи встала возле нынешнего счастливого обладателя театра и улыбнулась.
- Ну что, вы покажете мне свои владения, сэр?

+2

5

Если бы внимание Цезаря целиком и полностью не переключилось на Мажестик, а сознание медленно, но уверенно не погрязло бы в путах этой совершенно особой атмосферы, он наверняка бы счел своим долгом невинно огрызнуться, заявив, дескать, "кто на что учился" в ответ на вердикт Моджи относительно его профнепригодности, как навигационного устройства. Однако же тема неуклонно сменила свое направление и теперь взоры обоих посетителей были направлены на величественные своды, которые, впрочем, величественными были лишь в воображении самого хозяина - для других это была просто развалюха, своим обветшалым, неухоженным, раритетным видом портящая современную картину Сан-Франциско.
  - Пустует лет... восемь, если не ошибаюсь. Последний раз я видел представление здесь, когда мне было 15. А я ходил практически на все спектакли. Стало быть, да, восемь лет тишины и забвения, - не без нотки печали пояснил Цезарь, восстановив хронологию в своем уме. - Он был в аховом состоянии еще при "жизни", если можно так сказать. Дело в том, что он уже в последние пять лет своего существования мало кому был нужен, разве что самим актерам - это были уже немолодые люди, отдавшие всю свою молодость и энергию этому месту и даже потом, когда театр оказался никому не нужным, они продолжали давать представления, зарабатывая на них совсем немного, - под эти слова Цезарь уже отпирал проржавевший чисто символический замок - в нем не было необходимости просто даже потому, что воровать внутри было решительно нечего. Разве что там могли найти приют бомжи, но пока Эйвери полностью не восстановил красоту и величие здания, в сущности, и самому Мажестику, и его хозяину было не так уж важно, укрывается ли кто в его стенах от зябкой погоды, или там обитает только пыль и тишина. - Сколько лет самому зданию я не знаю, по правде говоря. Можно, конечно, навести справки в соответствующих инстанциях, да только разве важно это? Сколько бы ему ни было лет, я не дам ему разрушиться. Каркас добротный, так что на моем веку точно не рухнет, в особенности, если поухаживать за ним как следует, - на секунду притормозив с открыванием скрипучих неприглядных дверей, Цезарь подмигнул Имоджен и, отвечая на её последний тонкий намек, свидетельствующий о крайнем нетерпении такой же восторженной театроманки, как и он сам, патетично объявил: - Прошу Вас, мадам, - солнечный свет спешно проскользнул внутрь вперёд всех и в этой полоске света суетливо заплясали пылинки. - Жаль, что ты только сейчас сказала мне о своих планах и задумках - возможно, мы бы смогли заранее подсуетиться, а то ведь я не шибко спешил с отделкой и занимался ею лишь по мере возможностИ, - которой, кстати говоря, его напрочь лишили последние события. Цезарь снова волей-неволей вернулся к своей выходке в аэропорту, к предстоящему суду и к сомнениям относительно того, а будет ли у него вообще еще хоть какая-то возможность продолжить свою деятельность? А что, если его упекут в тюрьму? А ведь могут...
  Обнаружив себя с удрученно поникшей головой, с рукой, так и замершей на дверной створке, отворившейся перед Имоджен, Эйвери выпрямился, взял подругу под руку и повел за собой:
  - Послушай, Моджи... - серьезно начал молодой человек и этот его тон голоса разительно отличался от того, с каким он отшучивался и корчил из себя то конферансье, то джентельмена прошлого века. - У меня есть некоторые проблемы. Серьезные проблемы. И если я не сумею из них благополучно выпутаться, я же могу на тебя положиться и оставить на тебе заботу о Мажестике? - по правде говоря,  таковую ответственность можно было бы легко возложить как на Уэйлера, так и на мать, да и Винус, вероятно, сочла бы за благо подсобить ему, но как-то Моджи казалось ближе всех их вместе взятых по духу Цезарю и в ней он ощущал ту уверенность, которая могла бы принести спокойствие в неспокойные времена. Если они настанут. Лучше бы, разумеется, не наставали.
  Между тем не слишком просторный и объемный холл с завешенными темной дряхлой тканью, пропахшейся ветошью и сыростью, окнами,  вывел Цезаря и Моджи к другим дверям, незапертым и по состоянию выглядевшим поновее, чем парадные.
- Проходи, а я пойду поднимусь в техническую комнату и включу свет. Проводку только недавно наладили - без неё совсем невозможно было вести какие бы то ни было строительные работы, - напутственно сообщил Цезарь, покидая спутницу совсем-совсем ненадолго.

+2

6

И все-таки у этого места была совершенно удивительная атмосфера. На какую-то минуту Имоджен почувствовала себя героиней диснеевского мультфильма "Анастасия", когда та попала в полузаброшенный Зимний дворец. Это было ни с чем не сравнимое ощущение - как будто смотришь на одно, а видишь другое. Не совсем другое, а, будто бы то, что уже было здесь когда-то... Сейчас блондинке казалось, что она может сквозь кружащиеся в свете солнца пылинки увидеть то, каким был театр в эпоху своего расцвета. Когда это было? Пятнадцать, тридцать лет назад? Неважно. Как совершенно не важно было и то, что мисс Гарднер никогда в своей жизни здесь не была... Ей все равно казалось, что она давно и хорошо знает эти стены.
Так до конца и не поборов легкой робости, Имоджен, влекомая Цезарем, шагнула в дверной проем и оказалась в небольшом холле, окутанном полумраком. Ее воображение уже рисовало на месте старых тряпок, служащих здесь и сейчас шторами, тяжелые драпировки, подсвеченные неярким теплым светом ламп-канделябров... Обязательно неярким и обязательно теплым, будто осязаемым... Погруженная в свои мысли и фантазии она чуть не пропустила маленького откровения своего спутника. Немного помолчав, тщательно подбирая слова, Моджи в результате только чуть сильнее сжала руку Цезаря и тихо сказала:
- Ты можешь на меня рассчитывать. Независимо от обстоятельств.
Это было совершенной и абсолютной правдой. Уже сейчас, толком еще не осмотрев весь фронт работ, Гарднер была готова вкладывать в "Мажестик" и силы, и средства, и время. Столько, сколько понадобится. И даже немножко больше. Это чем-то напоминало наркотическое опьянение, ну или состояние сильной влюбленности. Это захватывало дух и дарило ощущение, что ты можешь свернуть горы. И главное - это чертовски нравилось Моджи, у которой сегодняшний день за последнее время, пожалуй, был самым лучшим. В череде проблем, нервотрепки и ссор, знакомство с "Мажестиком" сверкало, как начищенная медаль среди бутафорских брошек. А особенно приятным было то, что Имоджен уже знала, что конкретно может сделать для театра и для Цезаря в самое ближайшее время...
- ...Если зданию театра более пятидесяти лет, то его можно позиционировать, как архитектурный памятник культуры, а это значит, что на его реконструкцию можно поиметь с местных властей как минимум льгот на ремонт, а как максимум - денег. - Она рассуждала как бы для себя самой, взвешивая и продумывая, через кого и как такое можно провернуть, - Плюс ко всему, это привлечет внимание общественности, что тоже не лишне... Хммм... Проводка? Да, хорошо, я подожду тебя здесь...
Цезарь ушел, оставив Имоджен наедине с крутящимися в ее белокурой головке планами. Рассеянно шагнув вперед, она прикоснулась ладонью к шершавой поверхности стены, да так и замерла, погруженная в раздумья...

+1

7

Пока Цезарь сосредоточенно возился с тумблером, наблюдая за реакцией системы освещения, он обстоятельно пережевывал информацию, заботливо предоставленную Имоджен. Вот как так? Она даже минуту не подумала - а выдала такой внезапный, точный и верный вариант, который у Цезаря даже в набросках мыслей не фигурировал. И ведь ни одна живая душа больше не сообразила ничего подобного! Даже Уэйлер - умудренный жизенным опытом человек - и тот как-то совершенно упустил из виду столь удобную лозейку. Впрочем, возможно, его не так уж  сильно эти все дела интересовали и он ни секунды не занимал себя вопросом, как можно оптимизировать затраты - в конце-концов, не с его кармана Цезарь таскал заветные зеленые купюры на реконструкцию... Но в любом случае, Имоджен следовало отдать должное. И эта мысль, которая показалась Цезарю просто таки озарением, манной небесной, настолько его воодушевила, что, когда он вернулся к девушке в зал, не сдержался от достаточно скромных, но весьма ярких проявлений восторженной нежности. Он, оказавшись перед лицом Гарднер, широко улыбнулся, и, захватив краешек мягкого, почти бархатного подбородка, слегка потрепал его из стороны в сторону:
- Если я когда-нибудь от кого-нибудь услышу анекдот про пресловутую логику и умственные способности блондинок, яйца на уши намотаю, честное цезаревское! Ты такая умница, Моджи! - в порыве неописуемой благодарности и восставшего из дремоты энтузиазма, Цезарь коротко, но с самым что ни на есть горячим чувством чмокнул девушку в кончик носа. - Где же ты раньше была... Возможно, ты бы подсказала мне, как достать деньги на это здание... гм... - Цезарь, слегка скривив лицо, почесал за ухом, потому что только что сам совершенно непроизвольно коснулся той темы, которую ранее всегда тщательно обходил седьмой дорогой. Но Имоджен как-то располагала к тому, чтобы быть с ней во всем откровенным, в ней он чувствовал какую-то особую близость по духу, поэтому даже не стал заминать тему по своему обыкновению, а лишь стыдливо опустил глаза и, проелозив языком по нижней губе, добавил: - Хочешь, скажу, как мне достались деньги на покупку театра?
  Он знал, был уверен настолько, насколько это вообще возможно, что Имоджен никогда не спросит того, что он не хотел бы говорить сам, однако его риторический вопрос выказывал полное доверие и готовность поделиться достаточно деликатной информацией - если, конечно же, ей действительно хотелось бы это знать.

+1

8

Она настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила возвращения законного владельца Мажестика, а когда заметила, ее лицо было уже в каком-то сантиметре от лица Цезаря. Моджи даже и вздрогнуть-то не успела, не то что сообразить, что происходит! Сообразила только тогда, когда получила пылкий "клевок" в нос мягкими и теплыми губами, да так и замерла на долю секунды, прикрыв глаза...
...Что-то давно она не получала вот такой совершенно обыкновенной порции нежности. Очень давно.
- Да ладно тебе, где ты видел логику у блондинок? Хочешь, я прямо сейчас ляпну какую-нибудь глупость, чтобы не ломать стереотипы?... - "Да, собственно, уже ляпнула, чего уж там..." Впрочем, у мисс Гарднер это довольно быстро вылетело из головы. Ровно после следующей реплики парня. "Значит все не так просто, верно?..."
Цезарь (о ужас!) выглядел смущенным и... раздосадованным, что ли? Судя по всему, Имоджен, сама того не желая наступила на больной мозоль.
- Если хочешь - скажи. - Она чуть сощурилась и улыбнулась, - Ты можешь продолжить нашу маленькую экскурсию, а параллельно поведать мне эту захватывающую историю, хорошо?
Какая ей, в сущности, разница, где и как Цезу пришлось добывать деньги на "Мажестик". Только если он не ограбил национальный банк, конечно. Хотя... Даже если и ограбил, какая тогда разница? Ну не относила она себя к категории людей, любящих перемывать другим косточки и есть мозги нравоучениями. Важным было то, что Эйвери добился своей цели, и это похвально. Вдвойне похвально, что цель достойная. И не грех теперь помочь в ее осуществлении. И в своих, конечно же, интересах.
Она вдруг резко посерьезнела. Взгляд стал жестким и колким, как ледяная крошка.
- Цезарь, я хочу вложить в твой театр деньги. Достаточно денег.
Она прервалась, собираясь с духом и подбирая слова. Ей нужно было дать понять Эйвери, что это не благотворительность. Это не из жалости или каких-то еще фанаберий. Нет. Это бизнес, обещающий деньги и престиж. Далеко не сразу, конечно же, и только при грамотной организации... Вот только надо объяснить это так, чтобы гордый одногруппник понял - она не мать Тереза и не решила ему тут сопельки по-утирать (тем более, что и повода он не давал). Понял это и не оскорбился ее предложением.
Ведь она-то уже все решила. Ей не нужно было даже досматривать "Мажестик", чтобы понять - это все имеет смысл. Театр будет жить, его нужно только реанимировать. Распиарить правильно и подтолкнуть...
Глубокий вдох, чуть поджатые губы:
- Не безвозмездно, конечно. Я хочу две постановки в твоем театре. Полноценные собственные постановки. И процент с прибылей в течение, скажем, вторых пяти лет работы театра.
Сказала и успокоилась.
- Ну ты подумай об этом, - Она снова лучезарно улыбалась, - А пока мы можем продолжить осмотр...

+1

9

Пожалуй, Моджи была единственным человеком, которому Цезарю ЗАХОТЕЛОСЬ рассказать о произошедшем с Крайм, о деньгах на театр и о той едва ли не сделке с Дьяволом, ценой которой ему достался фундамент для мечты. Ему было любопытно решительно все - реакция словесная, реакция внутренняя, которая хоть как-то отразилась бы на лице и тоне голоса (хотя, вероятно, и то и другое ни о чем не скажут - такова уж натура Гарднер, которую Эйвери до одури, просто до безобразия и до коликов хотелось однажды сломать; не саму натуру - а это ее свойство), оценка его действий, хотя, кажется, Гарднер была еще и единственной, кто дал бы если и не положительную, то как минимум нейтральную оценку, но никак не негативную... А может быть где-то там, внутри себя, он подсознательно пытался сравнить отношения к некоторым важным для него самого вещам Моджи и то, как к этому относилась Алексис. Но подсознание - оно на то и подсознание, что все происходящие там процессы - абсолютно неконтролируемы и подчас остаются полностью незамеченными нами.
    Когда вдруг Имоджен озвучила свое твердое, как гранит, и ясное, четкое, по всему видно - уже сформировавшееся желание, Цезарь даже немного опешил от стремительности принятия решений Гарднер. Он не сразу пришел к определенному мнению - что он чувствует в ответ на это, какова его реакция и что сказать, поэтому был благодарен приятельнице за то, что она пока что и не ожидала от него никакого ответа - ни конкретного, ни даже ориентировочного. Чтобы дать себе время пропустить информацию через все инстанции внутреннего "я", Эйвери, вежливо коротко улыбнувшись, благополучно вернулся к задетой ранее теме.
- Одна моя знакомая со школьной скамьи, - начал он, не намереваясь долго задерживаться на описании личности Крайм. - Вдруг снова ворвалась в мою жизнь, - с этими словами он вел Имоджен под руку дальше и дальше вглубь зала, пока они, обогнув последний ряд сидений со старой, изрядно сносившейся бордовой оббивкой, не оказались на центральном проходе. - Узнала о моем интересе к старому заброшенному зданию и... предложила сделку. Не буду вдаваться в подробности, которые привели её к мысли о необходимости этой сделки, хотя, по большому счету, с таким же успехом она могла и просто "подарить" мне эти деньги... НЕ суть. Я знаю, что за все надо платить, вобщем-то. Так вот, условием была ночь с нею. Представляешь? - Цезарь, чтобы как-то облегчить себе задачу, перешел на слегка шутливый тон. Между тем их с Моджи одинокие фигурки в режиссерской цитадели уже стояли перед самой сценой. - Так что вторая, теневая сторона жизни Цезаря Эйвери - это не только стриптиз, но и проституция... Так-то, - необъяснимо, но факт - самому Цезарю этот инцидент виделся куда более проще, чем если бы на его месте оказалась какая-то девушка... Так уж повелось исторически. Если девушка спит со всеми подряд - она шлюха, а если мужчина делает ровно тоже самое - он мачо и тот еще жеребец!
   Огибали полукруглый край сцены Моджи с Цезарем молча, как и поднимались по скрипучим, покрытым слоем пыли ступенькам, на которых кое-где еще виднелись еле-заметные отпечатки людской обуви - видимо, осталось с того раза, когда Цезарь собрал здесь целую бригаду соуниверцев-альтруистов на страже искусства. Однако уже тогда, когда Цезарь приоткрывал блондинке проход в закулисье, отодвигая пахнущие старостью и дряхлостью кулисы, он вернулся к её предложению. Все как-то само собою сложилось паззлом внутри него - сформировалась реакция, сложилось мнение, образовалось решение.
- Очень разумное предложение, - не опасаясь ,что Имоджен не сообразит, о чем речь,  без пространных предисловий отрезал Цезарь. В любой другой интерпретации, сказанные с любой другой интонацией слова Имоджен могли быть истолкованы им абсолютно превратно, и тогда бы Гарднер довелось столкнуться с самой неприглядной стороной натуры Эйвери - бараньим упрямством, ублюдочной принципиальностью в некоторых вещах, болезненным самомнением и самодостаточностью и еще целой кучей других качеств, присущих "царственной" сущности молодого человека. Но во-первых, девушка предоставила все в практичном свете, показала ситуацию через призму деловых отношений и, что подкупало более всего - позаботилась о "возврате" долга. И в таком виде это не выглядело подачкой, милостыней или чем-то, что могло бы ущимить самолюбие и мужское "я" Цезаря. Это выглядело деловым предложением чистой воды, в котором минимум места было отведено каким-то личным пристрастиям и, собственно, отношениям его, Цезаря, с нею. - Не подумай, что я хватаюсь за любую соломинку, просто ты действительно очень убедительна. Так что я согласен. Нечего здесь больше мусолить и думать, - здесь, за кулисами, обитал сумрак, потому что основное освещение не могло в полной мере протиснуть свои щупальца сквозь изгибы кулис, а о дополнительном свете хозяин Мажестика не позаботился.
  Крохотная неловкая пауза нависла в тот момент, когда Цезарь неотрывно смотрел на Имоджен и торжественно улыбался, а она, возможно, и не видела этого.
- Спасибо, что ты вдруг появилась на моем пути, - мягко добавил Эйвери и в его голосе уже не осталось решительно ничего от тех деловых ледяных интонаций, которые он охотно подхватил от Моджи.

+1

10

- Ты увлекся приватными танцами? Забавно. Не знала. - Знала бы, если бы имела привычку читать то, что пишут в желтой прессе. Но страсти такой за Имоджен не наблюдалось. Обычно она ограничивалась беглым просмотром всего этого мусора, чтобы убедиться, что ее фамилия там точно не фигурирует. Читать же о других, да еще какие-то слухи... это она считала ниже своего достоинства. - А у твоей знакомой любопытный взгляд на инвестиции, да...
Ничего странного или из ряда вон выходящего в таком предложении, а, тем более, в согласии на него, мисс Гарднер не усмотрела. Тем более, что она догадывалась о мотивах, преследовавших школьную подружку Цезаря. "Вероятнее всего, одно из двух. Или когда-то, солнце мое, ты преизрядно умудрился насолить этой особе, и она решила тебе вот так изощренно отомстить... Унизить. Надо сказать - довольно непродуманно и по-детски. Или же она изначально имела на тебя виды и давно стремилась добавить тебя в копилку своих достижений, а тут нашла благовидный предлог. Хотя, я могу ошибаться, не настолько тонкий я психолог. Возможно, ей просто хотелось самоутвердиться. Но это совершенно не мое дело."
- Если подобное называть проституцией, то к списку представителей древнейшей профессии я могу смело причислить больше половины своих знакомых обоих полов, дорогой. В любом случае, могу сказать тебе так - не зря.
"Не зря. Этот театр бесценен. Не знаю, Цез, как я поступила бы на твоем месте, правда - не знаю, но... осуждать тут нечего. За мечту иногда и порвать можно. А мечта у тебя достойная."
А тем временем они шли по зрительному залу, никуда не спеша и рассматривая окружающую обстановку. Упадок театра угнетал, но в то же самое время - в нем витала какая-то совершенно необычная дымка таинственности, не рассеявшаяся за годы пустоты и бездействия. Здание не успело превратиться просто в развалины. Нет. Скорее это был заброшенный храм, все еще хранящий в себе запахи воска церковных свечей и отголоски хора... Слишком много здесь было сыграно. Слишком много эмоций впитали в себя стены театра. Слишком много историй прошло перед его глазами... настоящих и не очень. Это было волшебно. В этом была своя романтика, своя сказка.
Закулисье встретило их дежурным полумраком. Говорят, у сцены есть свои зоны заполненности. Для Моджи это всегда были авансцена и зона кулис. Те места, где воздух кажется почти что густым, насыщенным и вязким. Она молча выслушала Эйвери и слегка улыбнулась. Буквально одними глазами.
- Это я должна тебя благодарить, душа моя. Твой "Мажестик" прекрасен.
"А детали и рабочие моменты мы с тобой еще успеем обсудить. Теперь у нас есть общая связующая ниточка, и я не могу сказать, что мне это хоть чуточку не нравится..."

+1

11

Трезвый, холодный взгляд на вещи, лишенный всякой ханжеской морали и  всего напускного и ненужного - это не могло не подкупать Цезаря, который и сам имел за собой такое мировоззрение. Легко находиться рядом с человеком,  с которым у тебя, кажется, общие цели, мысли, стремления и желания. Какое-то совершенно новое, почти родственное чувство принялось слабо тлеть в груди, согревать, умиротворять и вдохновлять. И хотя многие из знакомых и приятелей Эйвери отозвались в тот день на призыв помочь с началом реконструкции, многие готовы были поддержать его, все же это ощущение, будто он теперь не один в этой войне по возвращению театру заслуженного места в человеческих жизнях, появилось только сейчас, с таким внезапным появлением на его пути Имоджен.
   На шутливое замечание Гарднер Эйвери лишь многозначительно пожал плечами и загадочно улыбнулся, вскинув брови:
  - А разве ты так много знаешь о моей жизни, а, Имоджен Гарднер? - пытливый, живой взгляд сверлил голубые ледышки блондинки, словно бросая ей вызов. Риторический был вопрос - ведь и сам Цезарь знал о Моджи так мало, что, пожалуй, не мог наверняка сформулировать ни одного факта, известного об этой персоне. Разве что только самый поверхностный, вроде обучения с ним на одном курсе... Но отчего-то неотступно появлялось ощущение, что он еще непременно узнАет о ней много поражающего воображение - ведь такие люди, как Имоджен, будучи сами по себе незаурядными, просто даже чисто гипотетически не могут иметь среднестатистической скучности биографию.
  - А теперь расскажи мне подробнее, какие сумасшедшие мысли рояться в твоей гениальной головке. Желательно, с перессказом мифов, которые ты упоминала. Стыдно признаться, но никогда не интересовался подобным, так что я, заявляю со всей ответственностью, в этом деле полный профан! - постепенно возвращаясь из закулисного полумрака на освещенную часть достаточно большой сцены и выводя следом за собою за руку Имоджен, предложил Цезарь. Кстати говоря, хотя ему и не было позорно в полном смысле слова признаваться в том, что он чего-то в своей жизни еще не читал, но было некоторое чувство неловкости - Эйвери был из тех, кто предпочитает знать все и быть в курсе любой затронутой собеседником темы, чтобы иметь возможность высказать свое мнение.
   Ноги, злостно напоминая Эйвери о тех мучениях, которые им довелось претерпеть в объятиях "Снежной Королевы", беспощадно ныли, так что, решив, что правды в них нет, как и сил, впрочем, Цезарь присел прямо на край сцены, свесив с него ноги. Что такое уютные оббитые новой тканью сиденья зрительного зала по сравнению с краем сцены? Никакое место в мире не сравнится с ним, дающим неописуемое ощущение собственного величия, как вершителя сценических судеб. На какой-то момент Цезарю начало казаться, что это - уже не его Мажестик. Что одним своим появлением здесь Гарднер уже успела приложить к нему свои умелые ловкие ручки. Но нет, это было не чувство ревности. Это было чувство, будто театр был их долгожданным дитям, глядя на гримасничество и первые неуверенные взмахи ручонками которого, восхищенные родители переполняются гордостью.

- The end -

+1


Вы здесь » Golden Gate » Архив игровых тем » Дом с привидениями