Golden Gate |
|
||||||||
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Golden Gate » Архив игровых тем » когда я успела стать матерью?!?!
1. Название воспоминания/события
Когда я успела стать матерью?!?! или утренний сюрприз для Эстель.
2. Действующие лица
Angel Galaher, Estelle Liberte
3. Дата/примерная дата и время
Конец мая, 2010
4. Краткое описание.
А как бы вы почувствовали себя, если бы после вкусной и страстной ночи, вас познакомили с сыном?
Отредактировано Estelle Liberte (2011-11-25 21:44:15)
Что может быть лучше, чем крышесрывающий вечер, обворожительное знакомство, шикарное продолжение вечера, восхитительная ночь и сладкий-сладкий сон, плавно переходящий в выходной, который не требует пробуждения по часам? Что может быть лучше, чем быть погруженным в облака без перспектив быть свергнутым оттуда мерзким пиликаньем играющего в прятки мобильника? Что может быть лучше, чем даже сквозь сон ощущать рядом приятное тепло женского тела, зарываться в одеяло и носом в чьи-то волосы и... распахивать глаза от звонка в двери.
- Ебутся вши на голове... - недо-злобное недо-бормотание недо-спавшего студента. Ленивые движения, ворочанье задницей, попытка игнорировать нежданных визитеров, пинки совести и наконец - поползновения в сторону двери. Ах да, не забыть впрыгнуть в шорты, иначе кое-что может стать достоянием офигевшей общественности, что с утра явно не самая лучшая примета.
- А, Лара, здорова, - зевая и ежась, хрипит заспанным голосом Энжел, упираясь ладонью в стену и пытаясь не дать глазам слипнуться. - Привет, Сэээмми, - нежно протягивает он, теребя маленькую ручку полуторагодовалого малыша. - Зайдешь, или...?
- Или, - усмехается девушка, названная Ларой, впрочем тоже вполне дружелюбно. И не мудрено, ведь она - давняя приятельница Галахера. Приятельница, с которой у них есть кое-что общее. И это кое-что - белокурый голубоглазый малыш Сэмми. - Золотко, мне по-зарез надо отлучиться. До вечера. Максимум до завтрашнего утра. Я же могу на тебя расчитывать?
- Как всегда, - охотно пожимает плечами Энжел. - Только не позже, мне на учебу, сама понимаешь, - милейшая семейная сцена - Галахер принимает из рук Лары мальчика, который, не желая более сидеть на руках, живо спускается на пол, целует "приятельницу" в щеку и еще раз вежливости ради интересуется. - Может...кофе? чай? Капучино?
- Нет-нет, хороший мой, я правда очень спешу. Вот сумка, здесь вещи Сэмми. Ну как всегда, ты все знаешь. Будь умницей. Не скучайте, мальчики, - игриво подмигивает Энжелу, целует в щеку сына и со спокойной душой цокает каблучками прочь.
Возможно, кому-то такой расклад может показаться странным, но для Энжела это все было привычным и обыденным - Лара частенько оставляла с ним Сэмми и Галахер, отбросим лишнюю скромность, отлично справлялся со своей ролью. Поэтому парень, как ни в чем не бывало, проследовал в комнату, подхватывая на ходу непоседливого мальчонку и улыбаясь во все тридцать два зуба - предстояло теперь слегка "удивить" спящую девушку - причину той самой восхитительной ночи, упомянутой в самом начале.
- Эстееель, солнышкоо, - тихо шепчет Энжел, склонившись над самым ухом спящей (или прикидывающейся спящей) барышни. - Тут кое-кто хочет с тобой познакомиться.
На устах миловидной девицы, что спала, закутавшись в одело, играла не менее миловидная, чем она сама, улыбка, от которой на щеках появлялись забавные ямочки, придающие итальянке еще больший милый и трогательный вид. Густая шевелюра была раскинута на подушке, давай возможность спящему рядом юноше периодически зарываться в них носом. Этой юной особе снились абсолютно банальные девичьи сны, которые на утро она даже и не вспомнит, но которые сейчас ее определенно радовали – никто улыбаться сквозь сон просто так не станет. А может быть, виной улыбке был предыдущей вечер и ночь, на которые после пробуждения ну никак нельзя будет пожаловаться. В ее снах все настолько яркое и теплое, что никак не хочется просыпаться. Поэтому, после раздавшегося дверного звонка она всеми силами цеплялась за ускользающий сон цепкими пальцами, и, надо признать, не безуспешно – Морфей так радушно согласился не выпускать Эстель из своих объятий, и, напротив, обволок ее в очередной «эпизод» ее красивого сна. Она не слышит ничего того, что происходит у входной двери, не слышит и приближающихся шагов. Однако, не заметить чье-то теплое, приятно щекочущее дыхание возле самого своего уха – практически не возможно. Перевернувшись с одного бока на другой, и вальяжно, словно кошка, потянувшись, итальянка медленно и нехотя, продираясь сквозь негу, распахнула глаза.
В ответ на нее смотрели две пары глаз – Энжела, и чей-то абсолютно детский взор. Голубизна ее собственных глаз задержалась на ребенке, а улыбка медленно сползла с ее лица. Все так же закутанная в одело, она резко села на кровати, не сводя глаз с ребенка, а затем судорожно начала соображать, кем ей может приходиться этот чудный малыш, и что он делает здесь, в обители Галахера. Сумев выдавить приветливую улыбку в адрес ребенка, дабы не напугать чудное создание, которое, похоже, было не меньше нее самой удивлено видеть перед собой незнакомую девушку, Иса перевела взгляд на юношу.
- Энж… Это… - еще сонным, а оттого еще более высоким и почти даже детским голоском, забормотала Либерти, - …это кто?...
Отредактировано Estelle Liberte (2011-11-29 00:50:44)
Знаете, девушка с утра - это такое очаровательное зрелище. Словно пробуждающаяся по весне природа. Как после зимы она слегка "неряшлива", неодета, неподкрашена, так и любая девушка - если, она разумеется, смыла косметику на ночь и не изволила пугать с утра домочадцев черными кругами под заспанными глазами. И кто бы что там ни говорил, а Энжел находил это зрелище прекрасным. Потому-то он исключительно всегда и просыпался раньше, чем это сделала бы девушка- чтобы застать этот волшебный момент, когда вздрагивают ресницы и глаза с еще мутным от пут Морфея взором, приветствуют новый день. А Эстель была вдвойне, ну прямо чудо-как хороша... Разбросанные как-попало волосы - естественная прическа, кою соорудило "время и случай", в данном конкретном контексте - сон и подушка, волшебные глаза ангела и эти восхитительные ямочки...
Энжел даже прослушал её вопрос, наблюдая излюбленную утреннюю картину. Но сонное, впрочем, оттого не менее недоумевающее лицо Эстель, напомнило Галахеру о необходимости кое-что обстоятельно пояснить.
- А, это! - просиял Галахер, внезапно сраженный наповал собственным чувством юмора. - Прикинь, звонок в дверь. Открываю - ребенок. Подкинули! И я вот прямо не знаю, что делать! - Энжел подошел к вопросу со всей серьезностью и даже попытался изобразить на лице озадаченность. - Я не имею понятия вообще, что делают с детьми. Знаю, КАК их делают, а что делают с ними... Так что давай, солнышко, бери инициативу в свои руки. У тебя же там должен быть этот... - "шок" - услужливо подсказала фантазия, от которой Галахер раздраженно отмахнулся. Слово, возможно, было и в тему, но не соответствовало той мысли, которую он намеревался вложить. - А! Материнский инстинкт, вот!
И такой бы здоровский развод вышел, и так бы Галахер посмеялся бы с собственного остроумия, если бы Сэмюель не "спалил контору", вскарабкавшись ему на руки явно не как посторонний чужой ребенок и заявив четко и во всеуслышание:
- Па-па!
Сложно сказать, какой именно из моментов поразил отходящую ото сна девушку более остального: то ли весть Галахера о подкидыше, которую итальянка даже не успела принять за чистую монету, то ли довольно четкое и ясное «папа» из уст ребенка. В последние мгновения глаза Либерти успели расшириться до, казалось, невозможных размеров в силу удивления, и вновь сузиться, ибо девушка сладко и даже как-то пофигистично на все сложившиеся обстоятельства зевнула. Разве что только одна вещь сейчас невероятно тронула Ису – Энжел, с чудесным дитем (а все дети по определению чудесны) ну руках выглядел ну просто изумительно мило, в пору хоть прослезись от умиления. Нет, правда. Кое как оторвав полный умиления взгляд (разве что, кристальных слез на ресниц не хватало), Эстель повертела головой в поисках своих вещей. Однако, оных в поле зрения не было – либо Энж их забросил очень далеко, либо уже успел собрать их и спрятать, дабы создать провокационную ситуацию.
- О да, я не сомневаюсь, что ты знаешь, КАК делают детей. И, надеюсь, ты не решил наградить меня таким же, - сонным милым бормотанием пробурчала девушка, попрочнее заматывая себя в одеяло – все-таки, ребенок был еще очень мал для познавания прелестей женского тела, - и соскальзывая с кровати на прохладный утренний пол. Чмокнув юношу в губы, то ли от излишнего умиления, то ли ради утреннего ритуала, то ли просто удовольствия ради, итальянка прощебетала «дай мне пять минут», и скрылась в ванной комнате.
Одевшись, и нацепив на плечи легкий халат, Иса собралась было вернутся к двум мужчинам, которые находились сейчас в квартире и чьи желудки наверняка требовали завтрака, приготовление которого, конечно же, в наглую было возложено на ее хрупкие женские плечи, но устоять перед соблазном задержаться возле большого зеркала не вышло. Минуты три итальянка крутилась возле него, пытаясь разглядеть на идеальном животике лишнюю складочку, который вчера не было и быть не должно, и которая могла бы оповестить ее о том, что, о чорт, девушка залетела. Но, конечно же, если бы о таком можно было узнать только по складочкам на животе (которых, к слову не оказалось, отчего итальянка наивно, но все же с облегчением выдохнула), все было бы очень и очень просто. Вся печаль состояла в том, что девушка напрочь не помнила, предохранялись ли они вчера... А, увидев ребенка, сомнения о том, что ей может достаться такой же, создали толчею в ее голове.
- Мужчины голодны? – широко улыбаясь, выйдя из ванной комнаты, спросила девушка. На самом деле, она надеялась сбагрить на кухню младшего Галахера, дабы поговорить со старшим один на один, так как было о чем, в свете последний событий.
Отредактировано Estelle Liberte (2011-12-03 17:33:04)
- Эх ты, находка для шпиона, - погрозил пальцем мальцу Энжел, усаживая его обратно на кровать. С утра его неизменно преследовала такая слабость по всему телу, что тягание тяжестей, пусть даже и всего лишь пятнадцатикилограмовых, в список желаний явно не входило. По виду Эстель легко можно было догадаться - ее теперь не проведешь и за подкидыша Сэма не выдашь, а значит, шутка, можно сказатЬ, не удалась. К превеликому сожалению Галахера, ибо он был большим любителем всяческих разводов и известным баламутом.
- Я? Тебя? Наградить? - искренне толи удивился, толи возмутился блондин. - Да как я мог! - на самом деле, в какой-то момент по лицу его пробежалась тень сомнения, потому что он категорически не помнил, как оно вчера происходило, а за ним в девяносто девяти случаях из ста было замечено, что "резинкой" он не пользуется. Рисковое мероприятие, что и говорить, но вы докажите это безалаберному Галахеру, который считает, что нежелательная беременностЬ, которая пугает большинство представителей мужского пола, это совсем даже не страшно (человек, у которого четверо младший братьев и сестер вполне сносно относится к такому активному размножению...). При этом Энж совершенно не учитывает тот факт, что помимо нежелательной беременности бывает еще нежелательная гонорея, сифилис и прочие радости беспорядочной половой жизни. Молодой человек искренне полагает, что если девушка с виду приличная, то подобная кара его обойдет стороной. Таки обходила, конечно, но, надо полагатЬ, когда-нибудь в один прекрасный день эта лафа закончится вердиктом венеролога.
Эстель в легком халатике была обворожительна и произвела весьма закономерный эффект отпавшей челюсти, когда Энжел проводил её ласкающим взглядом.
Пока девушка производила утренний ванный ритуал, Галахер полез под кровать в поисках "игрового вольера", который как-то приобрел по случаю для шаловливого сына, норовящего влезть везде и всюду в моменты, когда папочка смеет отвести взгляд и отвлечься хоть на минуту. Набросав в вольер игрушек, чтобы ребенку не было скучно, Энжел хотел уже было присоединиться к Эстель, но та уже завершила все свои дела и озарила комнату своим присутствием.
- Один из мужчин уже покушал, а вот второй не откажется от двойной порции, - счастливо сообщил Энжел, направляясь в кухню и мимоходом подталкивая туда и Эстель легкими ненавязчивыми движениями. Уже в дверном проеме он не сумел удержаться и ладонь его шмыгнула под халатик очаровательной итальянки.
Отредактировано Angel Galaher (2011-12-05 13:12:02)
Сбагрить младшенького, как она того планировала, на кухню не получилось , но тем не менее, все сложилось как нельзя было лучше – Энж, явно обрадованный перспективой грядущей кормежки (ну, какой мужик пожрать-то откажется), буквально пропихнул итальянку в сторону кухни, совершенно видимо не подозревая о том, что у нее к нему возникнул ряд целых наисерьезнейших вопросов, словно они уже были той самой ячейкой общества, которую называют семьей, и вот теперь она, его молодая женушка, увидев непонятно откуда взявшегося ребенка, решила устроить ему разнос. Нет, на самом деле, конечно, все было куда проще, но как ни крути завязывалось все равно на том же. Эстель буквально мужественно не поддавалась соблазну, которое так старательно внушало теплое прикосновение его руки, повиснуть у него на шее и преподнести ему на завтрак саму же себя – а это между прочим стало бы идеальным завтраком для обоих, даже несмотря на то, что с точки зрения здравого смысла затея по определению была плохой, принимая во внимание присутствие в комнате маленького ребенка, - и первая юркнула в кухню. Быстренько поставив чайник на плиту, итальянка выудила из холодильника все то, что нужно было для приготовления стандартного завтрака – колбасу да хлеб. Нет, не то, чтобы она была жадной, или еще что в этом роде… Просто накануне никто не потрудился наполнить холодильник чем-либо более съестным, ибо накануне сегодняшний завтрак не волновал ни девушку, ни юношу. Вот такие не расчетливые, ага.
- Энж, - впившись туповатым ножом в колбасу, Эстель отрезала первый кусочек, который получился достаточно плотным – ага, чтоб не посмели ее обвинить в скряжничестве в чужой же квартире, - А твоя…, - первый бутерброд материализовался перед парнем на тарелочке, правда без голубой каемочки, - …то есть его… - на самом деле, девушка даже не знала, как правильно спросить то, то ли страшась слова «жена», то ли просто не имея представления о том, как дама, подарившая Галахеру ребенка ему собственно приходится, - …короче, с матерью твоего сына вы в каких отношениях, а? – добавив к одинокому бутерброду еще парочку его сородичей, итальянка села на стул напротив блондина. Со стороны, могло показаться, что в ней закипела самая настоящая ревность, но на самом деле, это было другое. Задетое чувство собственности, назовем это так. Нет, она конечно прекрасно знала, что она не единственная, что развлекается в кроватке взрослого мальчика, в этом был весь Энжел, но одно дело, когда каждая юбка у него просто в ранге любовниц, и совсем другое – если у него есть семья. Жена, сын, и прочая мишура. Сразу начинаешь чувствовать себя на втором плане, что ли, если твоя пассия состоит в официальных отношениях с кем-то. Таким мелочным вторым планом, в сравнении-то с такими же любовницами, как и ты сама. Плюс, здесь была еще и моральная сторона вопроса – развлекаться с девочками в то время, как у тебя есть семь, это как бы не очень-то хорошо… Но сия сторона Либерти ни сколько не волновала, равно как и совесть Галахера, будь он действительно в таком положении. Но лично ей - совесть не позволяла виснуть на женато мужчине. Да она ей не позволяла даже рядом с ним на соседнюю табуретку сесть! Собственно по этому, разговор в стиле разбора полетов-отношений и был ею начат.
Отредактировано Estelle Liberte (2011-12-05 21:00:19)
Энжел в еде был существом абсолютно неприхотливым - главное ,чтобы было относительно свежим, имело приятный запах, переваривалось и количеством своим наполняло приличный такой тазик. В остальном хомячил все и с большим удовольствием (особенно ночью, хотя диетолог поставила табу на это время суток). Так что бутерброды с колбасой были просто отличным началом утра. Хотя, чего уж греха таить, не менее чудесным началом утра было бы продолжение того, на что расчитывала его ладонь под её халатиком, но увы и ах - нахальная конечность была безапеляционно изгнана ненавязчивым таким жестом, словно Эстель и вовсе не заметила этого.
После того, как первый бутерброд буквально растворился во рту у Энжела, он решил таки поучаствовать в приготовлении завтрака, достал апельсины и, пока девушка продолжала расправу над колбасой, соорудил два стакана сока, легким нажатием пальцев приведя в действие соковыжималку.
- С Ларой? - подвигая один стаканчик поближе к Эстель и усаживаясь на придвинутый поближе к итальянке стул, Энжел пожал плечами и без тени смущения или сомнения на лице, сообщил. - Да в отличных мы отношениях, - Галахеру хватило нескольких секунд, чтобы сообразить - несёт он сейчас явно не то, что может быть понято так, как нужно, поэтому он поспешил добавить. - Ну, в том смысле, что мы общаемся, как нормальные такие друзья, как это было до появления Сэмми, я, как видишь, когда могу, помогаю ей, сижу с ним, деньги даю - всё как положено, - скромно откусив пол-бутерброда вместо поглощения его целиком, Энжел продолжил. - У нас и не было толком отношений, мы всегда были приятелями, что-то вроде того. А потом бац - две полоски. Ну а я противник абортов, она тоже не смогла взять на себя такое, в конце-концов, решили, что ничего страшного в этом нет - лично я вообще люблю детей, - с полной непосредственностью вещал Галахер так, словно это все было вообще само собой разумеющимся и привычным. - Ты же не могла подуматЬ, что я такой-сякой подонок изменяю жене и матери своего ребенка налево-направо, да? - на лице молодого человека отразилось искреннее недоумение и возмущение. - Скажи, ты же так не подумала, правда? - его эмоции казались такими искренними, что Эстель было впору поверить в то, что Энж был оскорблен до глубины души такими подозрениями, но уже через секунду стало ясно - он всего лишь паясничает, потому что уголки губ его поползли вверх вместе с бровями. - Если подумала, с тебя причитается. В качестве морального...или аморального - как тебе удобней, ущерба, - очередная попытка ладони проскользнуть под халатик по стройной ножки итальянки.
Нет, вы не подумайте, что Энжел хотел от Исы исключительного и только одного - она была приятна ему во всех отношениях, с ней было хорошо и просыпаться, и засыпать, и ходить в кино, и ездить путешествовать. Но когда она с утра сидела на высоком стуле в халатике, словно капля свежей утренней росы, то мысли зарождались совершенно не невинные.
Отредактировано Angel Galaher (2011-12-06 11:15:50)
Обычно у таких дамочек, как Эстель, совесть спит наикрепчайшим сном где-то далеко-далеко-далеко в глубине души и на дне подсознания. Но этому негодяю блондинистому удалось совершить практически невозможное – он ее разбудил! На какой-то момент итальянка даже поверила в том, что до глубины души задела юношу своими подозрениями и расспросами, и на этот момент ее совесть предательски зашевелилась, сонно потянулась, распахнула пасть, смачно зевнув, и начала уже было грызть бедную девушку. И ведь сгрызла бы, сгрызла бы - буквально сожрала бы и косточек не выплюнула, но этот негодяй спалим сам себя, после чего перестал быть таким негодяем и отправил совесть Либерти обратно спать. Нет, конечно, итальянка мысленно поругала саму себя за подобными подозрения, решив, что надо было быть полной дуррой-дурой-дурой, чтобы подумать о том что Энжел, будучи женатым мужчиной и образцовым папашей, гуляет направо и налево. Да, святым он не был, он любил девушек и любил, когда они любили его, но с другой стороны – Галахер является абсолютно приятным молодым человеком, с которым можно хорошо провести время за пределам койки и даже за пределами квартиры, и вовсе он не является каким-нибудь негодником и подлецом, способным так поступить со своей семьей. В общем, Иса поругала себя еще раз, прежде чем, закусив губы и невинно улыбнувшись, сказать молодому человеку:
- Ну нет, что ты, конечно же не подумала. Я просто спросила, потому что мне было интересно, да… - и снова прикосновение его теплой ладони к ее коже, прикосновение, которое буквально выводило из строя всегда и везде. Часто итальянка ловила себя на мысли, что ей приятно находиться рядом с этим блондином, и вовсе не только потому, что с ним хорошо проводить ночи. К этому фактору добавлялись и другие, такие как например то, что Энж ей впринципе был приятен, как парень и как человек. Она, наверное, могла даже назвать его своих другом. Или чем-то средним между другом и чем-то большим. Наверное поэтому, физический контакт был еще более приятным – вряд ли прикосновение того, с кем можно просто провести ночь и разбежаться по разные стороны, не имея ничего общего между собой кроме постели, могут вызывать настолько приятные ощущения, что будет возникать желание замурчать на кошачий манер. Жаль, ее голосовой аппарат не был приспособлен к такому действу, как мурчание, очень жаль. И в итоге, она сдалась. – Ну ладно, ладно. С меня причитается. – На губах возникла хитрая улыбка, а пальчики пробежались по его руке, затем по шее, и в итоге, Эстель запустила ладошку в светлую шевелюру. Слабость, о да, это была ее слабость – копаться в мужской шевелюре. – А что конкретно с меня причитается? Чтобы я с ребенком посидела? – хитрая-хитрая улыбка предательски выдавала все ее мысли, которые на самом деле, были абсолютно далеки от того самого ребенка. Как вообще можно думать о ребенке, когда рядом сидящий с тобой парень так и норовит залезть тебе под халат?
Встречались на пути Энжела девушки, которых отчего-то невообразимо пугал факт наличия у него ребенка. В самом деле, странно даже. Какая разница? Как будто он просил усыновить Сэмми хоть одну из посетительниц его постели, или поменять ему памперс. Или вообще - нарожать ему кучку таких же голубоглазых белобрысых пупсов. Понятно, когда парня отпугивает такой бесплатный бонус, но вот девушек...Словом, Галахеру их логика была абсолютно неподвластна и не понятна ни в каком месте.
Он, конечно, не думал, что Эстель относится к подобным пугливым экземплярам. В её очаровательной головке в достаточном количестве водились мозги, которыми она благополучно пользовалась, что, видимо, являлось необходимым фактором, чтобы исключить описанную выше ситуацию.
Эстель, с присущей ей легкостью движений, проложила пальчиками дорожку к его волосам, что заставило Энжела практически просесть и едва ли не заурчать от удовольствия.
- Да нет, что ты, - еле-внятно пробормотал Галахер, зажмуривая глаза от двойного удовольствия - с одной стороны, её ладошка в его волосах, с другой - его собственная рука под её халатиком. - С ребенком я и сам могу посидеть. И вообще, он сейчас занят своими делами в игровом манеже, так что, я думаю, нам лучше ему не мешать, - легким резким движением Энжел подхватил итальянку и пересадил на кухонный стол - более устойчивое место для тех коварных планов, которыми он за считанные секунды успел обзавестись.Он всегда мечтал опробовать этот предмет мебели, да все никак не представлялся случай. - Видишь ли, - два пальца потянули запоясок. - Этот стол на гарантии, - те же два пальца приспускают халат с плеча Либерте. - Поэтому мне нужно убедиться, - внятности речи мешает то, что губы то и дело соприкасаются с её кожей. - что он прочный и главное - стре,ссоустойчивый - свободной рукой Энжел разгуливает поэтапно - по лопаткам, пояснице, ягодицам, бедрам Эстель, и в конце-концов, "залипает" на груди (кто бы сомневался?) - И кажется, у меня есть идея, как устроить ему знатную встряску, - и хотя сказано все было в форме вопроса-предложения, действия Галахера были на корню безапеляционными и не терпящими возражений.
Вы даже не представляете, как это здорово, когда твои мысли работают в унисон с мыслями твоего партнера – абсолютно не важно партнера в каком деле, важна лишь суть. Тогда не нужно ничего объяснять, не нужно ничего говорить и или на что-то намекать – ваши мысли работают одинаково, мы понимаете друг друга без слов, ваши мысли и следовательно действия синхронизированы до максимума. Безусловно, этот парниша не был из тех тугодумов, которым даже самые тонкие намеки могут показаться чем-то неясным и туманным, но все же итальянка мысленно проликовала оттого, что их мысли сейчас сработали одинаково. То ли это было ликование за то, что ей не нужно долго и упорно посылать ему намеки, строя из себя невинную овечку, то ли за то, что не одна она положила глаз на этот стол, за которым они только что завтракали и не одна она подумывала о несколько ином завтраке.
Физический контакт – опасная штука. Он может свести с ума, да что там может – он сводит с ума, беспощадно и не спрашивая на то твоего разрешения! Когда теплые мужские ладони уверенно и по-хозяйски разгуливают по твоему телу, когда мужские губы то и дело соприкасаются с кожей, оставляя за собой уловимый след, то сил на сопротивление, которое все равно будет бесполезным (это чувствуется по настойчивости его провокационных действий ) не остается, равно как и желания на это же, и все, чего хочется, это довольно замурчать, требуя продолжения. Сверкнув хитрой улыбкой, итальянка обхватила стройными ножками торс юноши, руки ее тем временем гуляли по его грудной клетке, животу, иногда переползали на спину, а ноготки ощутимо, но в тоже время довольно легко, дабы не оставлять за собой ярких следов, нетерпеливо царапали его кожу. Губы Эстель же в свою очередь выполняли свою задачу – впились в губы Энжела требовательным поцелуем. Девушки всегда отчего-то придают большое значение поцелуям, и что касалось итальянки, то ее поцелуи носили обычно растравляющий и дразнящий характер. Девушки вообще существа по своему странные, наделенные матушкой-природой теми качествами, которые в парнях были развиты куда слабее. Например, здравый смысл, который имел свойство в определенных ситуациях выскакивать даже тогда, когда «крыша» уже полным ходом готовилась к окончательному отъезду с постоянного места жительства. Короче говоря , в тот момент, когда ее проворные мягкие пальчики ног уже заползли под резинку шорт, намереваясь зацепиться и потянуть явно лишнюю на данный момент деталь гардероба вниз, здравый смысл решил сделать свое поганое грязное дельце и наглым образом просунулся в еще пока не окончательно помутневший рассудок.
- А если услышит? – оторвавшись от губ Галахера пробормотала итальянка, имея ввиду сидящего в комнате ребенка. – Тебе не кажется, что он еще маловат для подобных сцен? – нет, не то, чтобы Эстель сейчас в наглую косила от перспективы испробовать новеньких кухонный стол на прочность, наоборот, сейчас она жутко пожалела о том, что ребенок сидел в комнате, и еще более сильно пожалела о том, что она вообще о нем вспомнила, и что это заставило ее прервать столь приятный процесс. Но с другой стороны, будь она матерью, ей бы ох как не хотелось, чтобы ее сын (или дочь), услышав характерные звуки, в силу любопытства поспешил проверить, что же происходит на кухне. И хотя Сэмми был вовсе не ее сын, и вроде бы беспокоиться за его психическое здоровье ей не стоило - но все девушки такие, черт возьми, девушки, что Иса просто не могла не поставить себя на материнское место. Вы только представьте, какая картина предстанет детским глазам! И объясняй ему потом, что такое пестики и тычинки, краснея и вспоминая школьный курс биологии.
Отредактировано Estelle Liberte (2011-12-09 00:22:02)
Эстель относилась к тому типу девушек, которые умеют все делать с природной ловкостью и очаровательной ненавязчивостью. Точно так, как кошка запрыгивает на удивительную высоту, при этом приземляясь практически беззвучно, мягко коснувшись нежными подушечками лапок поверхности. Энжел часто сравнивал ее с кошкой за умение быть такой... Знаете, когда хочется тишины и покоя - кошка сворачивается урчащим комком рядышком. Когда просыпаетесь в хорошем расположении духа - выпрыгивает лукавым чертенком из-за угла. Если позволяете себе быть с ней слишком требовательным и грубым - не побрезгует пустить в ход коготки и зубки. Вот такой. Вот такой была Эстель. И если она сама того хотела, то лучшей любовницы было не найти - сочетающей в себе столько страсти, нежности, грации и непосредственности. И Галахер, совершенно без преувеличения будет сказано, наслаждался каждой минутой близости с ней.
Он попытался было отмахнуться от слов Либерте, сделать вид, что вовсе неуслышал их в порыве страсти, замазать их, словно корректирующим карандашом описку, поцелуями, но нет, не вышло. Вполне возможно, что определенная скованностЬ, замеченная им, была по большей части надуманной, но тем не менее это заставило парня нехотя остановить свои манипуляции и, наигранно подкатив глаза, пояснить:
- Девочка моя, Сэмми сидит в игровом манеже и раньше никогда ему не удавалось оттуда выбраться самостоятельно. Так что твои опасения напрасны. Кроме того... Это естественный процесс и даже если бы он увидел, никакой трагедии в том не было бы. В конце-концов, мы не кровавую расчлееннку тут устроили, чтобы опасаться за его психику, - Энжелу его собственные доводы казались чем-то из серии "хрен поспоришь". Ну а сам он воощбе относился к тем людям, что способны заниматься чем-угодно, когда-угодно и где-угодно, без малейшего стеснения и не краснея ни разу, будь то хоть секс втроем на лавке в парке.
Видимо, посчитав, что он итак слишком долго задержался на объяснениях, Галахер с еще большем пылом приступил к приятнейшему занятию по иследованию особо чувствительных зон тела прекрасной итальянки. Только на этот раз право на это отвоевали уже губы, безотлагательно проскользившие вдоль шеи по ключицам, плечам, а затем, замедлив свой ход, они проложили воображаемые дорожки к груди. Это была своеобразная тяжелая артиллерия против остатков самоконтроля Эстель, призванная для того, чтобы не оставить ей ни единого шанса не то, что связно говорить, а и думать о чем-либо в принципе. Кроме него, Энжела, разумеется.
Остатки одежды Эстель мягко приземлились на ламинат, и, по задумке, где-то вместе с ними должны были покоиться и всякие мысли о постороннем. По крайней мере, свои Энжел именно там и уложил, полностью отдаваясь наплыву ощущений и эмоций, испытываемых рядом с этим божественным существом.
И ничто в целом мире не смогло бы хоть на секунду отвлечь его от этого увлекательнейшего процесса, не смогло бы отодрать его губы от мягкого бархата кожи итальянки и заставить хоть на мгновение замереть и прервать прогрессию удовольствия. Ничто. Категорически ничто. И даже Лара, застывшая в дверном проеме и многозначительно вскинувшая брови с немым вопросом "Можно тебя на минутку?"
Все, на что Энжел был способен сейчас, это сделать неопределенный жест кистью руки, намекающий на "выйди погуляй", но Лара и на этом в покое его не оставила, показывая пальцами "одну-две секунды". Галахер сердито нахмурился и более резко показал кулак, вслед за чем снова напомнил - "выйди погуляй". Девушка подкатила глаза и скрылась в коридоре, очевидно рассудив, что спорить с Галахером, который со всей серьезностью занят важным делом, - занятие в корне безперспективное.
Хорошо, что Эстель сидела спиной к двери и не могла видеть этого бессловестного диалога... Потому что в худшем случае Галахера ожидал бы шумный облом.
Пришлось поверить ему на слово, так как с маленькими детьми итальянка никогда не сталкивалась, а по тому не имела ни малейшего представления на что они способны - в частности, способны ли выбраться из манежа, если что-то очень сильно привлечет его внимание? По началу она хотела возразить что-то еще, но тут же плюнула на это дело - а действительно, оно ей надо? В конце концов, ребенок не ее, а какой-то там девушки которой посчастливилось залететь от этого паренька, да и вообще, детки сейчас такие продвинутые пошли, что с пеленок уже не верят в сказки о том, что детей находят в капусте, или аист в клюве приносит. Двадцать первый век, господа, страх что творит с людским сознанием, и страх как портит детей. Отвечать молодому человеку и тем самым отвлекать его от своего дела - приятного, надо заметить, дела - девушка не стала. К чему слова, когда и так все понятно? Да и к тому же, в ход пошла тяжелая артилерия, а именно в борьбу за счастье на столе вступили губы Энжела - ему больше ничего не мешало творить свои каверзные коварные делишки, так как вся одежда итальянка уже оказалась на полу. Оставалось только помахать отчалившему здравому смыслу и силе воли ручкой и пожелать им приятного круиза в бешенном водовороте, который обещал вот-вот нахлынуть тайфуном и смести все на своем пути.
Либерти в свою очередь тоже времени зря не теряла, и мягкие теплые пальчики, покушавшиеся на шорты Галахера, таки свершили свою миссию по лишению юноши сего предмета гардероба, явно излишнего в таком интимном деле. Прикосновения его губ к ее гладкой нежной и чувствительной коже вызывали приятное ощущение мурашек по всему телу, так было всегда, и к этому нельзя было привыкнуть, а можно было лишь, прикусив нижнюю губу, издать довольное "мммм", чуть выгибаясь в спине навстречу к нему, и попытаться еще больше сократить расстояние между двумя телами, подвигаясь ближе к нему и притягивая его к себе. Прохладными пальчиками (конечности итальянки всегда отчего-то были чуть прохладными) она прочертила линию по его спине, обвела плечо, и дальше заскользила по торсу и устремлясь вниз. А цепкие пальчики другой руки перебирали его мягкую светлую шевелюру - Эстель будет не Эстель, если не дотронется до волос, это был своеобразный фетиш, можно сказать, девушка безумно любила копошиться в волосах. С каждым прикосновением его губ и рук к женскому телу, и каждое прикосновение ее собственных рук и губ к нему наводили на мысль о том, чтобы перенять инициативу в свои лапки, и прекратить его игру на этих немыслимых ощущениях, на мысли о том, что ждать больше ни секунды нельзя - нельзя, и невозможно. Иса даже не придала значения тому, что на какой-то момент блондин словно замешкался, будто его что-то отвлекло - для нее это было таким незначительным, что она не стала стопорить на этом внимание, а только легко, одними губами, укусила его за ушко, не забывая скользить по его телу легкими, и от того более щепетильными прикосновениями.
После того, как Лара послушно скрылась с глаз долой, Галахер более ни на секунду не отвлекся. Больше ничего не существовало за пределом этого пошатывающегося стола, за пределами этих двух тел - вокруг был просто бесформенный ваккум, безликая пустота, не достойная никакого внимания. И уже сложно было даже понять, где чьи пальцы беззастенчиво путешествуют - ощущения словно слились в один ком и стали общими.
Энжел с энтузиазмом подавался навстречу шастающей в его волосах ладони Эстель, закрывая глаза и упиваясь тактильными ощущениями - но нет, он, конечно же, не забывал о том, что и сам кое-что кое-кому должен. Впрочем, вряд ли в этом деле можно было иметь какие-то четкие предписания, каждый делал то, что чувствовал - а Галахер чувствовал именно это - необходимость исследовать выпуклости её лопаток, методично пересчитывать позвонки и клеймить-штамповать-метить сантиметры её тела, а после - снова и снова возвращаться к уголкам её губ своими губами, мягкими подушечками пальцев - к затвердевшим дразнящим, манящим соскам.
Кто-то в какой-то момент решил, что больше невозможно, кто-то перехватил инициативу, но так неважно и незначительно было, в чьих руках оказался "поводок", просто было безумно хорошо в бравурных потоках соприкосновений. Фантастической эмпатией перекатывались ощущения от Эстель - к Энжелу и наоборот; что-то горячими струйками текло по мышцам и пульсировало в нервных окончаниях. Коктейль из нежности, гормонов, страсти, удовольствия, нетерпения, смешаный в оригинальных пропорциях, что делало этот коктейль каждый раз отличимым от всех предыдущих, что давало ему свой неповторимый вкус, который, к сожалению, очень скоро растворится в воспоминаниях и затрется между прочими ощущениями.
Галахер с силой, с мягкой грубостью (и пусть эти понятия кажутся несовместимыми, уверяю вас, такое возможно), с силой, удерживаемой нежностью и осознанием, что в твоих руках хрупкое существо, придерживал ногу Эстель, напористо, ритмично двигался и что-то весьма и весьма мелодично бормотал. (нет, вы не подумайте. он не вел там никакие беседы со своими тараканами, просто звуки, срывающиеся с его губ нельзя было назвать ни стоном, ни скулежем, ни шепотом... что-то неясное и не имеющее четкого названия, но имеющее очень даже недвусмысленное значение)
Все смешалось во едино, слилось в одно целое, и уже сложно было ощущать саму себя на отдельной волне, невозможно было разложить все по полочкам и разобраться где что, да собственно и не было в этом необходимости, все было так как и должно быть. Ручки ловко скользили по его коже, иногда едва касаясь ее кончиками пальцев, а иногда пуская в ход аккуратные ноготки которые, проходясь по коже, оставляли за собой бледные розоватые следы, губы практически беспрерывно что-то нашептывали - иногда, сквозь прерывистое дыхание перемешанное со стонами, можно было услышать его повторяющееся имя, а иногда фразы на итальянском, а каждый миллиметр кожи, в свою очередь, ощущал его прикосновения. Они, его прикосновения, были повсюду - он был повсюду. Здесь и сейчас невозможно было существовать без него, невозможно было оторваться от него - этот водовород, который закручивает и утягивает в пучину где существуют одни лишь эмоции и ощущения. Эмоции и ощущения, которые сливаются вместе, тесно и плавно переплетаются друг с другом, и становятся общими, ощущения которые двое разделяют между собой. Здесь и сейчас - он и она, кухня и шаткий кухонный стол - все было накалено на столько, что порой создавалось впечатление: еще один короткий вдох и воздух обожгет дыхательные пути. Что говорить про кожу, которая, казалось, была подвержена риску схватить ожог высокой степени среди всех этих разгоряченных прикосновений, они ведь ни на секунду не отрывались от друг друга. Это вообще было возможным здесь и сейчас?
Вообще, это грех, идти на поводу у искушения или желания, хотя эти двое обычно играют заодно. И не просто грех - а один из семи смертельных грехов, как говорит нам церковь. Но, я вас умоляю, кто сейчас безгрешен? Да и кто в здравом уме откажется от чего-то, что ему так нравится. А когда весь мир сужается только до одного человека, до одного человека, с которым ты становишься единым целым, ловя общий ритм, которому ты что-то тихо - и не очень - шепчешь, перебирая пальчиками его мягкие волосы, когда весь мир сужается до одного человека чье имя на какое-то время становится единственным, о чем ты способна помнить... Разве можно думать о чем-то еще? Я вас умоляю...
Волнообразное, то увеличивающееся в геометрической прогрессии, то идущее на спад, желание, проносилось электрическими импульсами по венам и мышцам, бороздило нервные клетки, переплавлялось в приятную дрожь, скользило между пальцев, высвобождалось с выдохом и зарождалось заново с новым вздохом, преобразуя кислород в немыслимую энергию удовольствия. Стол жалобно постанывал, почти не раскачиваясь - тёртый калач, что тут скажешь, не в первый и не в последний раз такой экстрим на его долю выпадает.
Я едва не рычал от ожидания момента, когда мощный заряд пройдет по позвонкам, когда я почувствую, как сотрясается тело моей прекрасной итальянки, как оно дребежжит, словно задетая умелыми пальцами, но натянутая до нужных пределов струна, что еще ко всему прочему, издает мелодичный, ласкающий слух, звук.
И этот момент, ловко перескочив то самое мгновение "неизбежности" - быстрое, мимолетное, но невероятно мощное, обрушился лавиной всевозможных ощущений, с головой укрыв нас пробирающей до сладостных спазмов лавиной самого сильного удовольствия в жизни человека.
Мало. Всего мало! Становится мало пространства вокруг, мало её волос, её рук и губ; мало воздуха; тесно в собственном теле, в её теле, в трехмерном пространстве и скупом, ограниченном количестве слов, которыми я смог бы описать то, что испытывал. Чудовищно мало этих нескольких секунд полного, безмятежного, наивысшего удовольствия. Пытаюсь растянутЬ, продлить их - словно рисуешь долгий след пальцем по бумаге, а краски на нем все меньше и меньше, оттого след бледнеет и бледнеет, пока вовсе не сольется с белизной бумаги.
По мере того, как выравнивалось мое, а вместе с ним и дыхание Эстель (мы вроде бы как дышали совместно?!), накатывалось ленивое ощущение неги, расслабленности; и мягкой, приятной, грузной кошкой на плечи умащивалось полное удовлетворение, умиротворение и спокойствие.
Мой томный взгляд, преодолев тяжесть свинцовых век, упёрся в фигуру в дверях. Вот же ж блядство!Лара... Не могла подождатЬ, когда я хотя бы трусы натяну! Я был настолько возмущен этим фактом, что не пременул его тут же озвучив, проглотив добрую половину звуков, потому что носом и губами все еще был прижат к плечу Либерти.
- Ммм ммгла дождаться, мммка я мммднусь, - прости, детка... Концовка у всех моих историй скорее близка к трагикомедии, чем к романтике...
Вы здесь » Golden Gate » Архив игровых тем » когда я успела стать матерью?!?!
