Golden Gate

Объявление

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Golden Gate » Архив игровых тем » A big step up...


A big step up...

Сообщений 1 страница 13 из 13

1

1) Название
Помощь тем, кто нуждается в этом
2) Участники
Цезарь\Алексис
3) Дата\время
19 октября 2011 года, среда
Вторая половина дня
4) Описание
Цезарь и Алексис отправляются в невероятное путешествие - они едут в детский дом, чтобы пообщаться с детишками, поиграть с ними, погулять. Безусловно, они везут с собой и какие-то материальные средства

0

2

Ты настолько волновалась, что не могла нормально спать этой ночью. Тебе так хотелось уже поскорее сесть в машину и поехать к этим всем детишкам. Ты сто раз передумала, что на себя одеть, чтобы смотреться, как можно проще, чтобы не вызывать дурных мыслей у детей. Однажды ты побывала в детском доме вместе со своим отцом, это отложило в голове невероятные впечатления. Но сегодня, сегодня ты ехала туда с Цезарем, своим молодым человеком. Непонятно почему, но от этого тебе становилось еще более тревожно. Утро прошло в сборах, тяжелых: ты забыла все на ходу, пытаясь искать одну и ту же деталь в одном и том же месте по сто раз. Ты промолчишь о том, что на улицу чуть не вышла в тапочках, с кружкой в руках, при том пустой, чайник радостно в тот момент вскипел, сообщая об этом свои щелчком. Понадобилось еще время, чтобы понять, что не так и что нужно изменить. Ты изрядно посмеялась над всей ситуаций пока одевала нужную обувь. Ты  так и не позавтракала, понимая, что скорее откусишь чашку, а не сделаешь глоток кофе
Сейчас ты сидела в такси рядом с Цезарем. Сначала ты хотела поехать на своей машине, но эта идея быстро осталась позади, так как еще до сегодняшнего дня ты понимала, что будешь очень переживать. Ты обняла молодого человека, прислоняясь головой к его плечу
- Ты пропустил картину того, как я выходила из дома в тапочках и с пустой чашкой в руке - тихо сказала ты, ухмыляясь. Большую часть дороги вы ехали молча. Каждый, видимо, представлял себе эту встречу. И теперь, когда вы въехали на территорию детского дома, ты буквально замерла, даже задержав дыхание на несколько мгновений. Где-то там впереди вас уже ждали. И ждали сами детишки.
- Сердце сейчас вырвется - сказала ты сбивчиво но с улыбкой на лице. Ты поворачиваешься к Цезарю, дотягиваешься до его губ и целуешь его - я люблю тебя - как приятно и легко говорить эти слова. Ты отдаляешься от его губ и снова фокусируешься на здание детского дома и детях. Машина останавливается, и ты тут же вылезаешь из неё. Вас встречает взрослая женщина
- Добрый день, меня зовут миссис Коннер, я - один из воспитателей этого детского дома. Вы, должно быть, Алексис - ты слабо улыбаешься, киваешь головой в знак приветствия и протягиваешь навстречу руку женщине. А дальше - дальше твой взгляд падает в сторону, к одному из окон, откуда на тебя смотрит несколько пар глаз. Маленькие детишки, которые уже поняли, что кто-то приехал. Ты забыла о том, что представляешься воспитателю этого места, забыла, что надо что-то там говорить, что-то объяснять. Ты замирала на каждом взгляде по несколько секунд. На губах появилась широкая улыбка. Дети по ту сторону окна тоже улыбнулись и замахали. Ты стала махать им в ответ, чувствуя, какая буря эмоций происходит сейчас внутри. Осознание того, что ты все еще держишь руку Цезаря, пришло вовремя, потому что ты сжала её чуточку сильнее, чтобы хоть как-то вернуть себя в реальность и вернуться к адекватному восприятию действительности. А ведь это было только начало

+1

3

Знаете, в отношениях - для того, чтобы они  были крепкими и полноценными, не нужны звезды с неба и сдвинутые горы. Куда более важны какие-то мелочи, от которых люди так часто отмахиваются - они кажутся слишком простыми и малознрачимыми; такими, ради которых и напрягать себя не стоит. Но каждый крохотный компромисс, каждая уступка - это маленький подвиг, -  кирпичик для прочных и настоящих чувств, тогда как романтическая пыль в глаза - лишь недолговечная мишура.
  Первый такой кирпичик Эйвери собирался выложить сегодня, согласившись разделить весьма странные и непонятные ему планы Алексис - посетить детский дом. Его как-то никогда особенно не трогали серьезные социальные проблемы - в частности, проблемы "ничейных детей". Не потому, что Цезарь был каким-то бессердечным эгоистичным ублюдком - а он таким не был. Просто мужчины - такие мужчины... Им свойственно сочувствие, но вряд ли они вцелом способны сопереживать проблеме, с которой не сталкивались сами. Вот и Эйвери, у которого была семья, с одной стороны привык к этому, как к чему-то самому собой разумеющемуся, а с другой - наивно полагал, что, не будь у него всего этого, пережил бы без ущерба своему душевному состоянию. И эти дети - обуты, одеты, накормлены, что еще надо-то? В конце-концов, большую часть своей жизни человек все же строит самостоятельно, создает свою собственную ячейку общества, вне зависимости от того, были у него родители или нет.
  Но Алекс так этого хотела, так к этому готовилась и так трогательно тулилась к его плечу, ища поддержки и защиты, что Цезарь счел это не такой уж большой жертвой - побыть с ней там, если это на самом деле для нее важно.
"А ты бы видела, как я с утра принимал ванную и ВДРУГ совершенно случайно вспомнил о наших планах...А потом в пене и в панике носился по скользкому полу, не зная, за что хвататься!" - мысленно парировал молодой человек, но с уст его не слетело ни звука - он лишь с теплотой улыбнулся Алексис и покрепче приобнял любимую девушку, пытаясь выглядеть хотя бы чуточку не таким безучастным к происходящему, как то было на самом деле.
- Я тебя тоже, - бесхитростно отвечал молодой человек, высвободив свои губы из сладкого плена поцелуя Алексис. Говорить эти слова снова и снова было так же легко, как и желать доброго утра - при этом, удивительно, но факт, они не становились с каждым разом все более и более механическими - скорее даже наоборот. Это словно учить иностранный язык - чем  чаще проговариваешь новые слуху фразы. тем более правильнее и естественнее они получаются.
  Дорога к детскому дому была короткой - уже сейчас она завершилась, и Алексис с торопливостью и нетерпением покинула авто, ну а Цезарь, следовательно - за нею. Там их встретила женщина, представившаяся, как мисс Коннер. Проследив за взглядом Алексис и ее дальнейшими движениями, а следом за ними - и эмоциями, которые разукрасили её лицо так явно, Цезарь попытался тоже выглядеть хоть чуточку приветливее, хотя и причин подобного восторга не понимал - ну подумаешь, дети. Ну улыбаются, машут - великое дело, чтоли?
- Пойду достану нашу... гуманитарную помощь, - не найдя лучшего описания всему тому, что от щедрости души своей притащили в детский дом Цезарь и Алекс, он, словно извиняясь, коротко улыбнулся и повел бровью, после чего нежно чмокнул Палмер в висок, высвободил плененную руку и двинулся к багажнику.

+1

4

Ты не заметила некого холода в голосе Цезаря. Или не холода, а некой нотки безразличия, непонимания - можно было найти много чувств, похожих на те, что сейчас можно было бы услышать. БЫ! ТЫ была слишком увлечена приездом, и теперь уже едва слышала что-либо, кроме слова "дети". Миссис Коннор взяла тебя под руку, и вы вместе направились в сторону входа в здание. Она рассказывала о детском доме и о том, какие тут детишки. Оказалось, что сам детский дом совсем небольшой, а живут здесь в основном маленькие детки, до 10-12 лет. Дальше они переходят в другое место, где уже живут старшие детишки. Интересная система - но верная ли? Стоит ли их всех там разлучать? Ты не брала на себя обязательство отвечать на эти вопросы
- Скажите, а будет возможность сейчас с ними пообщаться? - спросила ты, переводя взгляд с око на женщину. Та широко улыбнулась и слабо кивнула головой
- Да, конечно. вы очень во время приехали, у них сейчас что-то вроде "свободного" "тихого" часа - от этих слов ты засеяла. Они через окно казались уже невероятными, а вблизи - ты просто не могла представить. На радостях ты подбежала к Цезарю
-Давай разбирайся с подарками и заходи туда - указала на дверь - нам дадут возможность с ними пообщаться - сразу же после этой фразы ты испарилась с его поля зрения, возвращаясь к миссис Коннор. Та улыбалась, наблюдая за твоим частично "детским" поведением. Вместе с ней ты вошла в здание. Ты сняла куртку, после чего тебя проводили в гостиную, где уже сидела часть ребяток,одних из самых маленьких, наверное. Им было лет пять-шесть
- Привет, ребята - улыбаясь, сказала ты, осторожно ступая в помещение. Дети улыбались в ответ. кто-то смущался, кто-то, наоборот, махал ручкой. Ты сделала неуверенных два шага вперед и остановилась: к тебе подбежал мальчик с игрушкой в руках. Ты села на корточки, а он протянул тебе маленького медвежонка, сам широко улыбался
-Эть Мися - сказал он, смотря своими огромными глазами на тебя. Ты взяла трясущимися руками в руки мишку и улыбнулась еще шире. Ты была на грани того, чтобы заплакать. Но этого не могло случиться здесь - ты пришла пообщаться с ними.
- Какой он красивый - начала ты, внимательно осматривая игрушку. Паренек (видимо, самый открытый из всех) подошел к тебе вплотную, кивая головой и начиная что-то рассказывать про мишку. Ты кивала головой, то и дело переводя взгляд с мишки на мальчика. Он был таким общительным, таким ясным, что ты не могла оторваться от него. Ребята вокруг заинтересовались происходящим. Кто-то сделал нерешительные шаги в твою сторону, прижимая свою игрушку к себе
- Иди сюда, садись рядышком, расскажешь нам всем про своего друга - улыбаясь, сказала ты, подзывая второго ребетенка, изъявившего желание подойти. Ты им понравилась, и это не могло не радовать. Ко второму подключилась и еще одна девочка, севшая справа от тебя со своей куклой. Ты сама села на полом, скрещивая ноги. Кажется, здесь будет ваш небольшой "лагерь" для общения. Удивительного общения с невероятными детишками.

+1

5

Это ему только что послышалось или Алекс на самом деле сказала что-то о "пообщаться"? Цезарь даже остановился на несколько секунд, чтобы прокрутить в голове еще раз услышанное и сделать вывод - нет, не послышалось. Палмер на самом деле только что озвучила то, чего так опасался Эйвери. Нет, социофобией он не страдал, но дети...!
Весь его опыт общения со спиногрызами заканчивался где-то там, в далеком прошлом, пока Лукас не перешел из стадии "ребенка" в возраст прыщавого юнца, да и то, ведь и сам Цезарь тогда был недоспелым фруктом, недалеко ушедшим от светлых безоблачных дней! У него не было родственников, которые могли бы подкинуть на присмотр своих чад - племянничков Лукас, к счастью, не наделал, Изабель тоже не спешила обзаводиться потомством. Соседи тоже никогда с такими просьбами к Эйвери не подкатывали, так что все, что он видел и знал об общении с малышнёй ограничивалось скудными знаниями из старого доброго "Трудного ребенка", в котором детвора представлялась в явно невыгодном свете - эдакой орущей оравой, способной снести крышу любому взрослому.
   Пристало ли взрослому, практически состоявшемуся молодому мужчине паниковать при такой пустяковой мысли? Да глупости! Он ведь - будущий режиссер, которому нужно будет находить подход к целой орде на съемочной площадке. И каждый отдельно взятый член этого сборища - также сформировавшаяся личность со своим характером и, зачастую, с непомерными амбициями. Так что, где наша не пропадала?
  "Нет, ну там - ЛЮДИ. А здесь - ДЕТИ!" - паника отступать не желала, и Эйвери усиленно проводил грань между первыми и вторыми, будто это вообще были две совершенно разные ветви эволюции. Две разные планеты. Параллельные линии.
  Ну да ладно. Что стоит тактично поулыбаться, стоя в дальнем уголке? Ему - несложно, а Алексис - приятно.
Рассудив так, молодой человек в несколько шагов достиг багажника, с некоторым усилием выгрузил оттуда огромный мешок со всяческой детской радостью и потащил его в указанном направлении, попутно репетируя, как именно будет улыбаться, чтобы это выглядело достаточно искренне, но не настолько, чтобы на нем тут же могла повиснуть свора диких сорванцов.
   В указанной комнате Эйвери застал ... милую? странную? непривычную? непонятную? - какую, он не смог бы охарактеризовать сейчас наверняка, - картину. Знаете, что? Хотите узнать человека с совершенно новой стороны - понаблюдайте за ним при общении с детьми и здесь вы увидите кучу тех качеств, которые не могли бы разглядеть под лупой будней и микроскопом собственных чувств. Он так и застыл в дверях, рассеянно созерцая разворачивающееся перед ним представление непонятного жанра. Как бы он там ни относился к детям - с недоверием, с опаской, - Алекс виделась ему до ужаса трогательной в этот момент. И именно это вызвало улыбку - теплую, осторожную, словно она, как громкий звук, могла спугнуть нависшее очарование фрагмента жизни. Наверное, со стороны могло показаться, что Эйвери мечтательно представляет себе свою будущую супругу в окружении целой футбольной команды отпрысков... Но вряд ли какой-нибудь здравомыслящий человек мог предположить столь идиллическое положение вещей - да и некому сейчас было оценивать со стороны то, как улыбался какой-то там Цезарь Эйвери.
   Мешок игрушек был замечен детворой достаточно быстро, потому что несколько особо бойких ребятишек с радостными возгласами бросились навстречу еще одному визитёру, всвязи с чем Эйвери предусмотрительно отошел на два шага в сторону - чтобы нечаянно с пути не снесли. Однако, молодой человек ошибался, думая, что игрушки интересуют малышню в первую очередь. Странно было заметить, что к нему - совершенно незнакомому подозрительному типу, проявили свой абсолютно искренний детский интерес четверо или пятеро детодомовцев, плотным кольцом окружившие Цезаря.
- Пссс, Алекс! - хрипло позвал молодой человек. - Помогай, я не в курсе, что с ними обычно делают! - округлившиеся глаза выдавали Эйвери с потрохами - он мог самозабвенно командовать целой актерской труппой в университете, удерживать внимание аудитории численностью в несколько сотен человек, сколачивать вокруг себя нехилых размеров коллективы, но сейчас, в окружении детей, выглядел до смешного беспомощным и растерянным!

+1

6

Сначала ты даже не заметила, что молодой человек вошел. Только когда некоторые, а точнее почти все пары глаз устремились в его стороны, ты тоже подняла взгляд. Цезаря стоял с мешками у входа, стараясь вроде бы не создавать особого шума, однако от детей ничего не скроешь - некоторые радостно двинулись в его сторону. Но самое интересное - их не интересовали пакеты, их интересовал сам Цезарь. Ты широко улыбнулась, наблюдая за этим зрелищем. А вот молодой человек выглядел несколько сбитым с толку
Его фраза тебя и вовсе рассмешила. Как можно не знать, как общаться с этими прелестными существами? Ты, продолжая улыбаться и полусмеяться, поднялась на ноги, аккуратно, чтобы не задеть детей. Подошла вплотную к молодому человеку, изображая серьезную деятельность "забирания" одного из мешков у молодого человека
- С ними радуются жизни - смеясь, шепнула ты ему - просто будь собой. Они о большем не попросят - еще один совет из твоих уст. Может, очевидный? Ну а какой еще можно дать совет? Ведь дети - самые чистые и искренние люди на всем свете. И вести себя надо рядом с ними таким же образом, поэтому лучшего совета, чем "просто будь собой" не найти
- Ребяяятки, а у нас есть для вас вот такой большой мешок. МЫ привезли своих друзей, которые очень хотели вас навестить - ты двинулась с мешком в середину комнаты. Плюхнув его на пол, ты села рядом с ним в позу лотоса. Дети, известные своей манерой копировать поведения взрослых, последовали твоему примеру, рассаживаясь перед тобой. Ты посмотрела на Цеза и подмигнула ему, а потом...Потом тебя снова не стало для того какого-то там мира. Перед тобой было множество детишек, примерно 5-6 лет. Все они смотрели на тебя огромными глазами, ожидая встречи с этими самыми "друзьями". А это были игрушки. Много-много игрушек. Они смотрели на тебя и ждали
- Я засуну руку в мешок, схвачусь за что-то и спрошу "Кому"? А вы дружно называете имя, хорошо? - те радостно закивали и началась игра. Ты схватила какую-то игрушку, задала заветный вопрос. Ребята стали суетиться и назвали имя девочки. Та, до безумия скромная, вся покраснела. Кто-то из ребят её подтолкнул, и только тогда она подошла к тебе. Получив милого пони в руки, она широко улыбнулась, постояла несколько мгновений, а затем... Обняла тебя! На первое мгновение ты просто замерла, но, опомнившись, обняла девчушку в ответ. Какая буря эмоций пронеслась от кончиков пальцев ног до макушки головы. Ты прижала её к себе на несколько мгновений, улыбаясь. Сколько нежности и тепла в этих детях. И почему, почему их лишили этого тепла родители? Как они могли это сделать. Ты отпустила девочку, подмигнула ей, а та радостно прошествовала к своему месту. На очереди был второй подарок, а ты подняла взгляд на Цеза - готов ли он был проделать что-то подобное?
Ты видела его нерешительность и непонимание того, что происходит. Ты не знала, что у него может быть такая реакция на это, но сейчас было бы глупо это обсуждать. Тем более, что первое такое "столкновение" с детьми многих людей, особенно мужчин, подвергает в некий шок, погружает в некое состоянии прострации. Что-то вроде этого ты видела сейчас в Цезаре, поэтому просто никак не давила на него, давая ему самому выбрать степень участия во всем этом действии.
- А это кому? - спросила ты, улыбаясь Цезарю, а затем снова переводя взгляд на детишек. Перешептывания, громче, тише. Они никак не могли решить, слышалось "да", "нет" "его потом". Они решали жизненные вопросы, и за этим было так приятно и забавно наблюдать. Наконец, в твою сторону пошел мальчик, который был делегирован к тебе.

+1

7

Да здравствует Капитан Очевидность! Ну да - это же так просто... Радоваться жизни вместе с ними! Быть собой! Эйвери даже на какую-то долю секунды задумался - а что для него значит "быть собой"? Но подобные размышления ни к какому утешительному результату не привели... В его случае быть собой - означало доминировать над всеми, командовать, распоряжаться, придумывать себе занятие, манипулировать другими и чувствовать себя чем-то средним между кукловодом и гроссмейстером. Вряд ли Алексис имела ввиду именно это - Цезарь подозревал, что лучше не пытаться выпятить наружу это самое "быть собой", а иначе праздничный настрой детишек может существенно омрачиться присутствием какого-то странного непонятного типа, который тут же будет причислен к разряду злых колдунов. НУ или кто там нынче в немилости у молодежи?
   Возможно, все и правда было до смешного просто - всего лишь играть, улыбаться, быть непосредственным, без маски взрослости и печати каких-то жизненных проблем на лбу, но отчего-то именно это было так тяжело сделать Цезарю. Он мог быть дурашливым и вести себя, как мальчишка, когда вокруг него была толпа его приятелей, одногруппников, друзей, но что ему не давало сделать это сейчас? Какой-то внутренний барьер не то смущения, не то боязни выглядеть глупо или показать излишество сентиментов.
  У Алекс все выходило легко и просто - словно она делала это каждый день. Наверное, в девушкх это заложено - умение вот так сидеть в окружении существ с совершенно иным мышлением, чем у тебя самого, и чувствовать себя вполне комфортно и уютно. Ах да, и при этом еще получать неподдельную радость - а в том ,что Алекс наслаждается этим нехитрым процессом, Цезарь нисколько не сомневался.
  Нет, он так не сможет. Не его это всё - и хоть вы тресните. Не по Хуану Сомбреро. В очередной раз Эйвери пожалел, что не курит - было бы кстати сейчас тактично улыбнуться и тихонечко шепнуть: "Милая, я пойду покурю, окей?". Но возможности как-нибудь логично и безболезненно улизнуть не было, поэтому Цезарь неуклюже прошествовал к Алексис и присел в позу по-турецки рядом, сдавленно, вынужденно улыбаясь.
- Я просто посижу рядом, хорошо? Пожалуйста, не требуй от меня большего, - тихо шепнул девушке Эйвери, машинально поправляя скрученные в позу ноги - чтобы хоть немного не казаться истуканом. Он опасался встречаться взглядом с их глазами, потому что все эти дети - они были незнакомы, непонятны ему. Никогда, НИКОГДА Цезарь не чувствовал себя столь же неловко и, признаться, он почувствовал себя просто таки слабаком, спасовавшим перед такой мелочью! У миллионов людей есть дети! И ничего - как-то живут с этим! Миллионы людей просто ежедневно имеют с ними дело. А он, Цезарь Эйвери, вел и чувствовал себя так, словно никогда не соприкасался с этим слоем населения и не соприкоснется в будущем.
  Теоретически он понимал, что когда-то они у него будут, но практически представить себя отцом... Нет, увольте! Это был именно тот случай, когда молодые люди рвут на голове волосы в панике - и не от самой ответственности и потребности нести её на себе, а от того, что просто не могут себя представить заботливым, участливым, нежным папашей, у которого на шее катается счастливый отпрыск.

+1

8

Реакция Цезаря тебя как-то сосем удивила. Нет, ты поняла, что он не имел такого опыта и что мужчинам иногда трудно войти в это пространство и чувствовать себя спокойно в нем, но ты не думала, что это может быть до такой степени. О так скромно и тихо сел рядом, даже чуточку сзади тебя, прошептал какие-то неловкие слова. Ты посмотрела ему в глаза и даже увидела какую-то долю паники, что ли. Он в принципе не смотрел на детей, абстрактно улыбаясь куда-то в сторону. И если бы не эта суетня и активность детишек, то ты бы, наверное, очень расстроилась сейчас.
- Так, ребятки, а кому.... - ты повернулась обратно к детям, изображая серьезную деятельность в мешке - эту? - детишки уже успели договориться, поэтому хором выкрикнули имя мальчика, который скромно, но с улыбкой на лице направился в твою сторону. Какие они были все разные! У каждого своя улыбка, у каждого своя манера брать новую игрушку и благодарить за неё. Каждый по-своему, в зависимости от открытости своей, подходит к тебе. И за этим так интересно наблюдать. Тебе всегда нравилось наблюдать за людьми, но для тебя нет ничего лучше, чем наблюдать за детьми, маленькими детьми (младше 6 лет).
В течение еще десяти минут вы разбирались с подарками, которые привезли с Цезарем. Ты все также достала из мешка по одной игрушке, вручая детишкам. Когда последний подарок был отдан, ты опустила почти пустой мешок и отодвинула его подальше. Напряжение с одной стороны не покидало тебя, но ты старалась сейчас не придавать этому значения. Пока надо отдать все внимания этим милым существам.
-вы довольны своими новыми друзьями? - слышится хором "да". Ты смеешься и киваешь головой в знак одобрения - а вы расскажите о своем новом друге своим друзьям? - еще более громогласное "да". Отлично. ТЫ была рада, что не была никаких неловкостей, странных взглядов. Впрочем, этим самые взгляды характерны для детишек постарше, младшие получают удовольствие от того, что у них есть сейчас
-Дети, к сожалению, нам пора идти - из неоткуда появилась воспитательница - нас ждет обед и тихий час - она говорила с улыбкой, стараясь как можно больше сгладить момент расставания. Дети, смотревшие на неё, тут же поникли, их улыбки стали менее заметны, а они почти все прижали своих друзей к себе
-Ребята, вас же ждет замечательный обед! И у вас есть возможность показать все здесь вашим новым друзьям - присоединилась ты к воспитательнице, хотя тебе самой было очень грустно. Детишки закивали головой. Ты "развязала" ноги, и стала медленно подниматься. Но эти очаровательные существа не хотели отпускать тебя так быстро, они все, по двое-трое стали подбегать и обнимать тебя. И это умиляло, очень умиляло. Ты широко улыбалась, прижимая каждого к себе. Всего несколько мгновений, а они запомнятся навсегда. Потихоньку дети "отлипали, медленно двигаясь к выходу
- пойдем - тихо обратилась ты к Цезарю, лишь слегка улыбаясь. Ты не обижалась на него, просто не могла пока до конца понять, что Цезарь мог так этого испугаться. Ты двинулась к выходу из комнаты, когда там появилась та сама женщина, что вас встречала
- А это наш самый юный член группы - сказала она, вплывая с ребенком на руках. Из голоса вдруг послышались голоса, зовущие женщину, срочно - вы не могли бы подержать минуточку? - она аккуратно передала тебе ребенка на руки, еще до того, как ты успела что-то сказать. Вдогонку ей ты начала что-то мычать, но поняла, что это было поздно.
Ты никогда не держала такое маленькое существо на руках. Ты даже не могла сказать, сколько ему месяцев. Ты знала - придерживать головушку, аккуратно держать. Ведь маленькие дети такие хрупкие. Ты заглянула ему в глаза и замерла в тех самых дверях, о которых так часто упоминалось сейчас. Эти большие глаза, почти неподвижное еще лицо. Но столько очарования, столько нежности... Столько любви!
- Це-ез... - вообще еле слышно прошептала ты, просто забыв про его страх, про его реакцию. Ты смотрела в эти большие глаза и улыбалась, как идиотка. Аккуратно прижать немного больше к себе это чудесное создание. Так просто, так легко. Как можно было отдать ребенка? Такого ребенка? Как? Ведь у него есть семья, почему они позволили себе её оставить. Ребеночек издал какую-то звук, такой забавный
-Ты малыыыш - так нежно прошептала ты, улыбаясь чуточку шире. Окружающий мир? Да, он где-то тут есть, но ты на мгновение про него забыла. И тут - ты подняла глаза на Цезаря. Толпа детишек - это одно, их было много, они уже говорили и кое-что понимали. Но неужели и этот маленький цветок жизни вызвал у него такой взгляд? Твои глаза были широко распахнуты, а на губах была легкая счастливая улыбка.

+1

9

Цезарь пытался прикинуть - сколько там игрушек,  в этом мешке. А еще, он пытался выглядеть естественно и быть чуть менее растерянным, чем на самом деле. Пытался понять, проникнуться этим занятием, чтобы не просто фиктивно высиживать здесь отведенное время, но и разделить радость вместе с Алексис - ведь люди, которые любят друг друга, так и должны делать? Впрочем... Впрочем, кто сказал, что у влюбленных людей обязательно должны быть одинаковые интересы? Но дети - это же не интересы, верно?
   Вот такие горячие дебаты происходили в голове Цезаря в то время, как Палмер не терялась - продолжала забавлять малышню импровизированной игрой, которую те охотно подхватывали. Как знать - изменилось ли бы что-то, если бы прошло пол-часа, сорок минут? Или, если бы Эйвери остался один на один с целой оравой непонятных ему существ, тогда как Лекси пришлось бы отойти ненадолго? Но, видимо, подобные эксперименты не были уготованы провидением на сегодняшний день - явилась воспитательница и избавила Эйвери от необходимости что-то предпринимать - он уже как раз подошел к мысли, что нужно начать как-то себя воспитывать, что ли?
   Молчаливо отблагодарив вовремя подоспевшую женщину короткой улыбкой, Цезарь уже было обрадовался, что все самое сложное позади и он может по полному праву гордиться собой за столь необычный подвиг, но, видимо, он рано пытался поставить точку в сегодняшнем приключении (а именно таковым для него являлся поход в детский дом) - внезапно (Эйвери даже не успел поймать тот момент, когда и как это произошло) на руках Алексис оказался совсем крохотный пупс, чей возраст, вероятно, исчислялся несколькими месяцами, а не годами - уж точно. Хотя он не мог сказать наверняка, потому что совершенно не разбирался в таких тонкостях.
   Зато Алекс была просто счастлива и готова была, наверное, расползтись бесформенной лужицей от удовольствия. Оставалось только надеяться, что её любящее женское сердце не затмит здравый смысл и не подскажет любесзно своей хозяйке сделать доброе дело этому маленькому ангелочку - усыновить его, к примеру. О, это был бы просто пик безумия и Цезарь на полном серьезе опасался такого варианта, и предположить не мог, как отреагировал бы. Хотя нет, свою реакцию он вполне себе мог предположить и даже видел её - четче не бывает. Но вот то, как бы он проявил все внешне, как попытался бы разрешить - кто знает? Посему оставалось надеяться, что ничего такого подобного в голову Палмер не взбредет и ей хватит благоразумия понять и принять положение вещей таким, какое оно есть сейчас.
  Но знаете что? Несмотря на то, что Эйвери все эти сюсюкания были до глубины души непонятны, несмотря на то, что он старался держаться в стороне от детворы и не мыслил себя рядом с подобными существами, его бессознательно умиляло то, как к этому относится Алекс. В ней жили и искрились то тепло, та забота, которая, наверное, как бы пафосно это ни звучало, делает этот мир лучше. И Цезарь, не имея подобного в себе, понимал, что, пожалуй, даже не заслуживает того, чтобы быть рядом с человеком с таким огроменным любящим сердцем.
  - Я... - Эйвери сглотнул и глубоко вдохнул, словно собирался сейчас прыгнуть с вышки в бассейн с ледяной водой. Может, это все было бредом, но ему очень сложно было сейчас сказать и сделать вот это - знаете, бывает такое странное ощущение, когда ты привык, что тебя считают одним (и этот образ тебя вполне устраивает), но в какой-то момент ты, желая сделать что-то тебе неприсущее, опасаешься, что тебя начнут считать "хорошим" и словно бы стесняешься этого. Вот такое странное чувство и заставляло Эйвери мяться, как застенчивую школьницу. - Можно я подержу? Попробую, то есть...

+1

10

Ты видела, как он мешкался, как топтался...Он хотел и не хотел, он хотел и не мог. Боялся? Не знал как? Скорее всего, все вместе и сразу. Его тяжелое "я", повисшее в этой комнате. Он то ли не знал, что сказать, то ли уже решил, но никак не мог выдать этого наружу. Ты смотрела на него, слабо улыбаясь. Жать на него? Ни в коем случае? Подговаривать? Да никогда.
То, что происходило сейчас для Цезаря, это то, что случается первый раз в жизни. А известно: если во время первой езды на лошади с неё упасть, то вряд ли на неё когда еще сядешь. И таких примеров еще сотни. Такой же пример и здесь. Всему свое время. И сейчас, возможно, Цез делает только маленький шажок навстречу тому, что однажды его ждет.
Или не один шажок, а огромный шаг. Решившись выдать наружу то, что он уже сообразил себе внутри, Цезарь просит подержать ребенка. Ты с некоторой неуверенностью смотрела на него. Пыталась увидеть панику, страх, нежелание. Тебе бы не хотелось, чтобы он делал это через силу. Но никаких вышеперечисленных эмоций на его лице не было.
- Конечно - шепчешь ты, широкого улыбаясь. Ты подходишь вплотную к молодому человеку. Аккуратно, медленно ты передаешь дитя ему на руку - головку придерживай - добавляешь ты, освобождая свои руки. Закусываешь губу и смотришь на него. Ты стоишь рядом с ними, смотря то на своего молодого человека. Будь для него эта обстановка не столь напряженной, ты бы пошутила на тему того, как хорошо они вместе смотрятся. Но сейчас было, наверное, не лучшее для этого время. Поэтому ты закусила губу. Одной рукой ты приобняла молодого человека, кладя подбородок ему на плечо.
- Эй - тихонько позвала ты его - я обожаю тебя за то, что ты сейчас делаешь. Но если тебе это трудно, это ничего страшного - нежный поцелуй в щеку и ты отдаляешься, чтобы наблюдать. Как ему вся эта "процессия"? Тебе бы очень хотелось, чтобы ему это нравилось. И не важно, хочет ли он когда-нибудь создавать семью или нет. Дети - это просто дети, это просто чудесные существа, которыми мы всегда когда-то были. И их можно любить просто так, их нужно любить просто так. И хотя смотря сейчас на всю эту милейшую картину, ты не могла не улыбнуться от мысли Цезаря в качестве папы. Он хорошо смотрелся, хорошо держался, не смотря на то, что ему это было в диковинку. Но ты помнила о том, что высказывания а эту сторону пока будут неуместны и неверны. Не хотелось его спугнуть, наоборот, - хотелось, чтобы после этого визита он понял, что это совсем не страшно. По крайней мере общаться с детьми - это не страшно. Создавать свою семью, рожать ребенка - это уже страшнее. Даже у тебя при этой мысли пробежали по коже мурашки. Ты сейчас - мамой? Тебе 19 (и то еще даже не 19), ты не готова к этому сознательно. Если это случится по воле Божьей, то безусловно. Погрузившись в эти мысли, ты как-то зависла, уставившись в одну точку. Ты даже не заметила, как в комнате появилась воспитательница.

+1

11

Сложно сказать наверняка, какие чувства испытывал Цезарь, держа в руках этот совершенно чужеродный объект. Говорят, что чужих детей нет. Что дети - это просто дети. Ну да, сложно спорить, но вот никаких особенно горячих отцовских чувств в Эйвери чужое дитя не возбудило - что и логично. Возможно, если бы присутствовал некий зов крови, если бы это было свое - что-то и изменилось бы. Вполне возможно. Ведь так зачастую и бывает. Но сейчас он все это затеял исключительно ради испытания самого себя. Ах да, и, конечно же, для того, чтобы увидеть ВОТ ЭТО выражения лица Алексис. Без слов было ясно, что она по-своему, чисто по-женски тронута, что ее это зрелище крохи в сильных мужских руках умиляет до невозможности и что она, волей-неволей представляет, что у него на руках ИХ малыш.  Цезарь не знал наверняка, насколько сильны в Алексис эти чувства - бывают девушки, которые с детства грезят о ребенке и в семнадцать - уже вполне сформировавшиеся и готовые к материнству личности. А бывают - любящие детей, но считающие, что своими стоит обзавестись немного позже. Бывают и другие, но об этом сейчас упоминать смысла нет, потому что Палмер чисто гипотетически могла относиться только к первым двум категориям. И лучше бы ко второй, конечно же, но Цезарь не решился бы вот так просто сейчас об этом спросить. Вероятно, он предпримет попытку прощупать почву - но значительно позже, когда эмоции от сегодняшнего "приключения" несколько затрутся и поутихнут - по большей части, со стороны Алексис, конечно.
   Итак, он пытался идентифицировать, что же чувствует сейчас, кроме легкого напыления паники (ну мало ли там, не так шевельнется, уронит, чего доброго! ), дискомфорта и непоняток. И, как бы не пытался отыскать в себе ту ячейку, где завалялись зачатки родительских чувств, крохи симпатии или чего-то подобного - не получалось. И это порядком напрягло Цезаря. Он даже почти отчаялся и приуныл - ну неужели он никогда не сможет преодолеть какой-то внутренний барьер? Неужели, когда прийдет время и у него на руках окажется СОБСТВЕННЫЙ ребенок, он будет вот так смотреть на него и ИСКАТЬ какие-то чувства, вместо того, чтобы быть ими всецело переполненным? Это ужасно. Это отвратительно. И с этим нужно что-то делать. Для начала попытаться улыбнуться. Улыбнуться этому еще несфомировавшемуся человеческому лицу. Всмотреться в него. Представить, какое это по сути - чудо, когда появляется на свет человечек. Новая личность. Маленький, но уже НАСТОЛЬКО сложный организм с мегамеханизмом внутри - мозгом. С хорошо отлаженной системой. Неуверенно склонить на бог голову и присмотреться по лучше. Маленький котёнок - это хорошо. Он пушистый, он ласковый. Он забавный. Маленький человек - это... Ну он же не пушистый и не забавляется шелестящей бумагой, в конце-концов... ХОрошо, пример с котенком показался Эйвери крайне неудачным и он представил себе кролика. Кролики бумажками не играются, не ластятся, а только и делают, что жрут. Еще один неудачный пример - потому что, в таком случае, данное животное даже несмотря на свою пушистость симпатии ему не внушило и Цезарь снова вернулся к мыслям о Человеческом ребенке. Все это было так глупо - думать-думать-думать, держа на руках крохотное существо.
   Слова Алекс прозвучали где-то там - слишком далеко от Цезаря, погруженного в собственные мысли и ощущения (вероятно, даже, в отсутствие оных в принципе), поэтому он лишь машинально кивнул головой и отстраненно проследил за поползновением вошедшей  воспитательницы в сторону ребенка.
   И только тогда, ТОЛЬКО В ТОТ МОМЕНТ, когда он интуитивно-осторожно передавал малыша назад, вдруг проскользнула какая-то эмоция. Больше недоумение, чем все то, чем  светилась Алексис. Вдруг подумалось о том, неужели и его, этого маленького несмышленого человека, тоже кто-то бросил и оставил на попечение незнакомым людям? Эйвери даже завис на какое-то мгновение - ребенок все еще оставался в его руках и он будто бы замешкался, стоит ли его возвращать женщине. Вот сейчас, ощущая себя большим и сильным рядом с крохой, Цезарь понял, что, возможно, это прерогатива женщин - трогательно умиляться и писать кипятком, глядя на маленьких людей; он же ощутил больше желание защитить беззащитное. И на какой-то момент даже стало все равно - чужое это или своё. Ребенок - маленький и брошеный. Ничей. Некому будет погрозить соседскому мальчишке, когда он подрастет и будет им обижен. Это было так неописуемо странно, на самом деле.
  - Он... тоже? Без родителей? Где его родня? - отстраненно, рвано поинтересовался Цезарь, вопросительно глядя сначала на воспитателя, потом на Алексис.

+1

12

С легкой улыбкой ты смотрела на Цезаря, прослеживая эмоции на его лице. Он был незнаком с этим, не знал, как это и что это. Он не мог к этому проникнуться, по крайней мере в самом начале. Поэтому ты стояла рядом, готовая в любой момент забрать ребеночка. Но он держал его, смотрел на него. Твоих слов Цез не слышал, он был погружен в свои мысли, явно витавшие вокруг жизни этого маленького чуда на его руках.
Только лишь с приходом воспитателя она очнулся. И когда та захотела забрать ребенка, тогда... Именно в этот самый момент ты увидела резкое изменение его лица. Вот оно. Вот этот момент, когда то самое неизведанное и непонятное вдруг становится знакомым, ясным. Эта эмоция на его лице рассказала все. Да, яркие эмоции характерны больше для девушек. Мужчина же ведет себя более сдержанно, поступая по принципу "как безопаснее, как нужно, как важно". И сейчас Цезарь даже на несколько мгновений замешкался, будто бы не хотел отдавать ребенка. Твои глаза расширились, ты слегка поджала губы. Женщина же, заведующая всем в этом месте, была безумно мудрой и чуткой женщиной. Она среагировала лучше, чем ты. Ты-то уставилась на Цезаря, одной рукой поглаживая его по плечу, глаза были широко раскрыты и ты старалась глубоко дышать, чтобы только не заплакать от его слов. Он с этим никогда не сталкивался. И эта фраза "он тоже?" заставила тысячи мурашек пробежаться по всему телу. Воспитательница же повела себя куда грамотнее: она улыбнулась, очень медленно и аккуратно забирая ребенка из рук молодого человека
- Он только сегодня попал к нам, незадолго до вашего приезда... Его сегодня заберут врачи, ведь он совсем кроха, не может оставаться у нас. Но я уверена, что скоро у него появится новая семья - она говорила это так, будто бы была только что отходила договариваться с семьей, которая будет готова его взять. И такие слова лучше, наверное, чем тупое молчание. На этот раз ты не знала, как нужно и что нужно делать. Ты слабо кивнула и столь же слабо улыбнулась женщине. Та извинилась и удалилась, чтобы положить ребеночка обратно в кроватку. Ты продолжала пялиться в ту точку, где только что стояла воспитательница. Рука как-то машинально обняла молодого человека
- Пойдем на улицу? - наполовину вопрос наполовину утверждение. Пришлось несколько раз моргнуть и мотнуть головой, чтобы вернуться в эту самую комнату, где ты только что играла с детишками и держала на руках совсем маленького ребеночка. Ему еще и года нет, что ли?

+1

13

Эйвери интуитивно ощущал, что заведующая, с такой осторожностью и ловкостью ускользнувшая от прямого ответа о судьбе ребенка, словно бы пытается пощадить его чувства. Может, и не стоило, потому что Цезарь, в конце-концов, не был кисейной барышней, не разрыдался бы, не лег бы поперек в дверном проеме, услышь он правду о том, что таки да - малыш брошен, у него где-то есть родители, которым он не нужен и теперь, когда специальная служба его заберет, он будет на попечении людей, для которых забота о нем - лишь работа, а не искренний душевный порыв. Это был даже скорее риторический вопрос - восклицание удивленного человека, до которого вдруг донеслась суть истины.
   - Да, мы... пойдем, пожалуй. Всего вам доброго, - машинально согласился Эйвери, избегая смотреть на женщину - может это и были напрасные страхи, но ему не хотелось бы увидеть в ее глазах хоть отдаленную тень надежды. Само собой разумеется, что она на самом деле хочет верить, что для малыша найдутся родители, но вряд ли у нее есть полная в этом уверенность, ведь бОльшая часть отказников до своего совершеннолетия остаются в детских домах, так и не узнавшие, что такое настоящая семья.  Как знать, может быть, вопрос Цезаря мог дать ей повод увидеть этот самый шанс для ребенка, тогда как Цезарь, конечно же, ничего такого ввиду вовсе не имел, хотя и на какое-то мгновение искренне посочувствовал несмышленышу. Так что меньше всего ему сейчас увидеть немой вопрос и почувствовать, что от него ожидают чего-то, что он, конечно же, не сможет дать.
    Выходя на улицу и делая свежий глоток осеннего воздуха, Эйвери ощутил необходимость выговориться. Даже если его слова будут совсем не тем, что ожидает от него Алексис - в любом случае, она должна знать. Ведь в этом и есть весь смысл встречаний - узнавать друг друга в разных ситуациях, прощупывать, исследовать, чтобы в один прекрасный момент решить, по пути ли вам в дальнейшей жизни, или дороги расходятся.
- Знаешь, я ведь не очень люблю детей на самом деле, - наконец выдохнув из себя нерешительность, начал Цезарь, чуть сильнее сжимая руку Алексис в своей - толи выдавая этим опасение, что слова его могут как-то изменить ее отношение к нему, толи просто предупреждая о том, что сейчас скажет нечто важное для него самого и для построения их отношений. - Знаю, что идеальный мужчина в представлении женщин - это тот, который с упоением ожидает футбольную команду наследников, но я, видимо, до этого еще просто не дорос... От этого ощущаю себя каким-то бездушным сухарем. Но знаешь, при всем при этом, я все же не  понимаю людей, которые, как дело доходит до ответственности - сбрасывают её на чужие плечи. Очевидно, кто-то неправильно понимает задачу каждого человека "оставить что-то после себя" и разбрасывает налево-направо свой генофонд, не заботясь при этом о том, чтобы хоть что-то в своих отпрысков вложить. Это так... даже не бесчеловечно. Хотел сказатЬ, что люди - звери, но нет же! Звери так не делают! - Эйвери замедлил шаг и в конце-концов просто остановился, развернувшись лицом к Алексис. - Прости, я бы не очень хотел сюда еще раз приехать. Не потому, что мне пофигу,  но знаешь, не хотелось бы еще думать о каких-то проблемах, которые я просто не в силах разрешить.

0


Вы здесь » Golden Gate » Архив игровых тем » A big step up...